Несмотря на эти достижения, Международный альянс интеллектуальной собственности оставил Россию в списке проблемных стран

Министерство связи и массовых коммуникаций предложило добавить в госпрограмму “Информационное общество 2011-2020” ряд новых показателей, по которым будут оценивать ход ее реализации. Среди них (они перечислены в проекте поправок к постановлению правительства, котором утверждена программа) - количество пользователей легального контента. Как заявил "Известиям" замглавы Минкомсвязи Алексей Волин, число покупателей легального контента в Рунете опережает планы министерства.

- Если человек не ворует - это касается его души и кармы. А нас интересует индустрия. Для этого должны не просто пользоваться [легально], а покупать, - заявил Волин.

Авторским обществам могут оставить бездоговорное управление правами, если их работа станет прозрачнее

Минкомсвязи может внести значительные изменения в законопроект об отмене бездоговорного коллективного управления авторскими правами, рассказал «Ведомостям» замминистра связи Алексей Волин. «Мы продолжаем работать над документом, но готовы обсуждать его редакцию в том случае, если работа обществ по коллективному управлению правами станет прозрачнее», - сказал он. «Поправки возможны только в том случае, если произойдут радикальные улучшения и владельцы прав сообщат нам, что их устраивает, как эти организации платят вознаграждения авторам и исполнителям», - подчеркнул Волин.

Директор юридической компании Legal Jazz Роман Фадеев и младший юрист Константин Юферов написали для vc.ru колонку о том, должен ли администратор домена нести ответственность за пиратский контент и как снизить риски привлечения к ответственности.

Как работа по антипиратскому законодательству меняет сознание людей, рассказывает Григорий Ивлиев

В июне администрация президента похоронила идею сбора денег с пользователей интернета и операторов связи за скачивание фильмов, музыки и книг: она не поддержала предложение Российского союза правообладателей (РСП) наделять операторов так называемой глобальной лицензией, в обмен на которую пользователи могли бы беспрепятственно скачивать контент в интернете. Однако идея «налога на интернет» жива. Новый руководитель Роспатента Григорий Ивлиев обещает, что его ведомство не оставит интернет-компании в покое и попытается сделать так, чтобы они делились с авторами и правообладателями частью своей прибыли. Ведомство предложит несколько вариантов – от миллионных штрафов за размещение пиратского контента до глобальной лицензии и создания специального фонда, деньги из которого пойдут на создание культурных ценностей.

– Первый вице-премьер Игорь Шувалов летом объявил о создании на базе Роспатента единого регулятора, которому будут переданы все вопросы, связанные с интеллектуальной собственностью. Какова цель его создания?
– Создание единого органа – это пока предполагаемое решение правительства. Мы новых полномочий еще не получили и работаем в рамках Роспатента. Необходимость создания такого органа можно объяснить сутью нашей экономики. Переход от одного экономического уклада (советского) к другому, казалось бы, совершился, но фактически это не совсем так. Даже переход от авторских свидетельств к патентам произошел всего 20 лет назад, когда уже складывалось российское законодательство.
Наша экономика другая, она совсем не похожа на западную экономику. И сколько бы мы ни исследовали, как интеллектуальная собственность развивается в США и Европе, мы все равно видим существенное влияние российского уклада на формирование этой сферы. Ее особенностью является то, что большая часть интеллектуальной собственности в России создается либо непосредственно за счет государства, либо при его большой поддержке. Это касается и промышленной собственности, чем как раз занимается Роспатент, но такая же ситуация, как ни странно, и с авторскими правами.
В этой сфере тоже необходимым существованием культуры является господдержка. Существует целая теория «опекаемых благ», согласно которой для успешного развития культуры необходима поддержка государства – и в момент создания культурной ценности или объекта интеллектуальной собственности, и в момент реализации этой собственности. Изобретатель что-то придумал, но надо все это оформить, чтобы реализовать его изобретение в экономике и внедрить в производство.
Также и автор – он написал пьесу, создал спектакль, его надо показать. Для этого нужны музыка, свет, театральное здание, нужны значительные средства, чтобы это все реализовать. Это опять же существенный вклад государства.
– Но почему в других странах культура успешно существует и в частном секторе?
– У нас культура развивается лишь при значительной поддержке государства. Поэтому и встал вопрос о создании единого органа в сфере интеллектуальной собственности– надо этими процессами эффективно управлять. Невозможно, создавая на миллиарды рублей научных или культурных ценностей, не предусматривать механизм их использования.

– Как это будет выглядеть на практике? Государство обычно крепко держится за изобретения и не всегда готово их отдать в частные руки. Например, Кремниевая долина в США как раз и выросла на коммерциализации изобретений, сделанных в том числе на средства государства.
– Государство сейчас уже не так сильно держится за то, что создано на его деньги. Но оно еще не придумало, как создать нашу Кремниевую долину. (Смеется.)
Управление в этой сфере как раз и должно создать такой механизм, когда выдающиеся достижения реализуются в том числе и в частном бизнесе. В этой части сейчас управляющих механизмов недостаточно. Почему Роспатент становится центром этой реформы? Потому что практический механизм будет опираться на ту систему правовой охраны, которая уже существует. Уже сейчас мы регистрируем патенты, товарные знаки и полезные модели и охраняем их. Но мы должны сделать так, чтобы получение патента стало конечной целью деятельности, особенно в научно-исследовательской и опытно-конструкторской работе.
Любые такие работы должны закончиться по крайней мере патентной заявкой, а сейчас это происходит далеко не всегда. Наличие патента позволит упростить использование изобретения. А сейчас у нас в большинстве государственных контрактов даже деньги не закладываются на оформление патентов, в том числе международных. Причем для этого не нужны новые законы – будет достаточно подведомственных актов.
– Как можно обязать оформлять патент? Ведь бывают ситуации, когда исследование было проведено, но ни к чему не привело. Бывают же ошибки. А потом придет прокуратура и спросит: «Где патент»? И как сделать так, чтобы изобретатели не сели за решетку?
– Они могут объяснить, что исследования зашли в тупик, случилась творческая неудача. Но тогда мы будем понимать, что не надо давать деньги организациям, которые многие годы не дают результата.
Поэтому будущая задача Роспатента – не просто регистрировать патенты, как это происходит сейчас. А ставить цели, разъяснять обществу, как создать объект интеллектуальной собственности, как его оформить и использовать.
– Будет ли создана какая-то дополнительная структура в придачу к Роспатенту?
– Нет, существующей структуры Роспатента достаточно, чтобы формировать рынок объектов интеллектуальной собственности. Мы просто получим дополнительные полномочия, наймем несколько чиновников, которые предложат документы, регулирующие эту сферу. И если мы будем формировать трастовое управление или какие-то залоговые отношения, то этим будут заниматься уже работающие в стране структуры. Мы сейчас встречаемся с предпринимателями, общественностью, юристами и выявляем компании, которые готовы осуществлять эту работу при государственной поддержке.
Самая большая наша беда – общая незаинтересованность в увеличении стоимости интеллектуальной собственности. Это гасит творческие стремления наших граждан.

– Какие именно полномочия и от каких министерств к вам перейдут? Когда фактически произойдет передача полномочий? Ведь ведомство уже создано, а, например, авторские права до сих пор регулирует Минкультуры.
– В единый орган могут перейти полномочия Минкультуры по регулированию авторских и смежных прав, Минобразования –по выработке нормативных актов, Минэкономразвития – по регулированию промышленной собственности.
Когда это произойдет, я точно сказать не могу – пока мы готовим документы. Думаю, что все это произойдет в этом году.
– Какие конкретные механизмы вы предложите для коммерциализации изобретений? Как сделать так, чтобы государство не заявило, что какой-то предприниматель украл у него изобретение и сделал на этом бизнес?
– Если предприниматель сделал бизнес на принадлежащей государству технологии, то государство должно ему содействовать. И это как раз одна из наших задач – создать систему стимулирования использования созданной государством интеллектуальной собственности.
Например, можно создать банк содействия патентованию. Этот банк может кредитовать изобретателей и создателей продукта. Этот же банк выкупает у изобретателя его изобретение, патентует его и распространяет. Лучше всего, если сам изобретатель что-то придумает и придет в банк за деньгами для реализации своего изобретения. Обычно именно эти люди лучше всего знают, как распорядиться созданной ими технологией, но чаще всего у них просто нет возможности ее реализовать. А структуры, созданные при поддержке государства, смогут, например, прокредитовать изобретателя под залог его патента, помочь ему получить выход на рынки и доступ к другим технологиям.
Сейчас общество вообще не знает, что происходит на рынке интеллектуальной собственности, у нас нет элементарного мониторинга этого рынка. У нас нет инвентаризации этой собственности, мы не знаем, как она амортизируется, как она обращается на рынке. Нет правил оценки интеллектуальной собственности, они должны быть выработаны.
Мы будем создавать типовые контракты, по которым объект становится видимым и появляется в гражданском обороте. Мы разработаем четкие методики оценки интеллектуальной собственности.
– Какие в России самые острые проблемы в сфере интеллектуальной собственности, которые требуют быстрого разрешения? Например, новых законодательных инициатив.
– Я не вижу таких проблем, которые требуют кардинального изменения законодательства. Есть точечные позиции, очень острые и важные, но они не требуют срочных законодательных инициатив.
Например, надо создать нормативное регулирование в момент создания объекта интеллектуальной собственности. Необходимы типовые контракты на создание таких объектов, которые давали бы разные варианты использования изобретений: государство может оставить изобретение себе, передать его исполнителю или оставить за собой право последующего изъятия и т. п. В целом у нас хорошая часть IV Гражданского кодекса, у нас большие проблемы с правоприменением в сфере интеллектуальной собственности.
– В сфере авторского права законодательство тоже достаточное? Принят так называемый антипиратский закон – эффективен ли он? Нужны ли другие инициативы?
– В сфере авторского права остаются неразрешенные проблемы. Антипиратский закон принят и работает, но надо довести дело до конца. Прежде всего надо наконец ввести штрафы для информационных посредников за незаконное использование чужой интеллектуальной собственности в случае отказа удалить контент по требованию правообладателя. Нашей целью не является наказание как таковое, это история про то, что мы должны поставить интернет-посредника и правообладателя в равные условия. Они равные субъекты в нашем правовом пространстве, но на деле они не равны. Фактически интернет-посредник сейчас делает то, что хочет, в отношении прав, которых у него нет. Мы уже ввели внесудебную процедуру отношений, но многие посредники до сих не реагируют на такие обращения правообладателей. И чтобы их стимулировать на такую реакцию, необходимы штрафы.
Нам важно создать такую систему, в которой интернет-посредник уже сам понимает, что на его ресурсе имеет место нарушение авторских прав, и реагирует на это. А не как сейчас, когда через две недели правообладателю уже не имеет смысла идти в суд и доказывать ущерб – его фильм и так все уже посмотрели. Известный продюсер хочет не судиться с интернет-ресурсами, он хочет снимать новый фильм на деньги, которые он получил от проката предыдущего.
Вот что нам показала недавняя история с «Аквариумом»? Что зритель готов заплатить за музыку, люди добровольно перевели деньги. Если бы у нас уже существовал другой механизм поощрения авторов, [Борису] Гребенщикову не пришлось бы собирать деньги. Именно эту проблему нам и надо решить – чтобы интернет-компании не забирали все деньги себе, а поделились бы с правообладателями: ровно так, как слушатели поделились с Гребенщиковым. А механизмы для этого у нас не созданы.
– То есть дело не только в штрафах? Нужны еще какие-то меры?
– Незавершенность этой системы делает ее неэффективной – это все равно что строить башню на половине фундамента. Если нет ответственности, механизм не заработает. Конечно, у нас уже не такая безнадежная ситуация в стране – есть много ресурсов с легальным контентом. Есть правообладатели, которые способны защитить свои права. Но в целом этот рынок авторских прав пока не защищен.
Возможны и другие решения – не только штрафы.
– Вы имеете в виду идею об ответственности пользователей за пиратство, которая не раз обсуждалась? Будет ли Роспатент продвигать эту идею?
– Ответственность пользователей уже есть в некоторых правовых системах, например во Франции. Но наше социальное государство и общество к этому не готовы. Но как возможное направление регулирования введение ответственности пользователей за пиратство остается.
Но есть и другие направления регулирования – например, если интернет-посредники захотят поделиться своими доходами с правообладателями. Весь их бизнес построен на том, что создается новая музыка, фильмы и люди хотят их смотреть. Большая часть информации, трафика – это произведения, защищенные авторским правом.
– Вы имеете в виду идею глобальной лицензии, предложенной РСП Никиты Михалкова?
– Да, в частности, речь идет о таких механизмах. Причем решение может быть как глобальное – то, что предлагал РСП, – так и частичное. Например, может быть создан интернет-фонд, который бы финансировал культурные процессы – создание фильмов, музыки и другого контента. То есть это могут быть прямые отчисления интернет-компаний на создание культурных ценностей.

Понятно, что интернет-компании опасаются, что этими процессами будут управлять непонятные люди. Но можно создать и другой механизм, когда компании будут сами напрямую финансировать создание контента. Телевидение Франции почему-то отчисляет в фонд создания фильмов, почему бы в нашей стране не ввести подобный механизм для интернета – среды, в которой сейчас в основном и распространяется контент.
– Какое решение поддержит Роспатент?
– Я думаю, что мы будем вырабатывать такое решение, будем выбирать из множества вариантов – начиная со штрафов и заканчивая глобальной лицензией.
– Как создать такой механизм, чтобы все были довольны? Как понять, кому и сколько интернет должен отчислять? Кто этим будет заниматься – организации типа Российского авторского общества (РАО)? Ведь к РАО много претензий от музыкантов...
– В любом случае эти вопросы должны быть урегулированы, а как именно – предстоит решить. Уже сейчас подготовлены изменения в Гражданский кодекс, которые реформируют деятельность обществ по коллективному управлению правами. Предлагается обязать их раскрывать информацию по определенному стандарту, кому и сколько денег они платят.
Что касается авторских обществ, то нужны внешний аудит таких организаций и раскрытие информации об их деятельности в интернете. Институт коллективного управления правами достаточно эффективен в последние годы: РАО, РСП и ВОИС увеличили выплаты авторам в 2 раза за три года. Это хороший результат. Критика авторских обществ, возможно, имеет основания. Но, сломав сейчас этот институт, мы лишим авторов примерно 6 млрд руб. в год.
Если полномочия по регулированию авторских прав перейдут в Роспатент, я думаю, мы вместе с правообладателями и интернет-компаниями выработаем тот механизм поощрения авторов, который будет устраивать все стороны и который даст необходимый эффект.
– Но интернет-отрасль и ведомства дружно выступили против идеи глобальной лицензии. Как вы будете дальше продвигать ее или похожие идеи?
– Те, кто был против этой идеи, должны были бы предложить некое альтернативное решение. Но, к сожалению, никакой инициативы с их стороны не было.
– Почему же операторы предложили создать реестр объектов интеллектуальной собственности? Нужен ли он и должен ли он быть государственным?
– Мы поддержим создание любых реестров, но оно не решит проблему пиратства. Реестры необходимы для того, чтобы управлять объектами интеллектуальной собственности. Как способ управления реестр необходим, но он не может быть исчерпывающим. Невозможно создать один реестр на все объекты авторского права – таких технических возможностей просто нет, так как контент создается постоянно, его невозможно оперативно заносить в реестры.
Я не думаю, что государство должно создавать свой реестр и управлять им. Пусть этим занимаются частные компании и общественные организации. Свой реестр уже ведут РАО – там около 800 000 произведений, Библиотека конгресса США. Ведение реестров – это закрепление гарантий своих прав. Задача государства – гарантировать права авторов раньше, чем их произведения попали в какой-либо реестр. Общий принцип – авторские права охраняются с момента их обнародования. Чтобы защитить автора, необходимы такие резкие меры, как штрафы для интернет-посредников. Наивно полагать, что все авторы могут эффективно защитить свои права в суде. Это говорят люди, которые не понимают, как сложна судебная процедура и сколько сил и средств она требует.
– Во многих странах уже действуют эффективные законы, защищающие авторов. Но фундаментально проблема пиратства в интернете не решена. Как вы думаете – почему? Может быть, система авторских прав в целом требует реформы? Такая реформа уже началась в Европе.
– В Европе это актуально, там регулятор хочет запрещать всем блокировку контента по географическому признаку. Этот вопрос требует существенной проработки. Я не готов сказать, что мы затеем и в России какую-то глобальную реформу в этой области. Кроме того, вопрос распространения контента и охраны авторских прав в интернете всегда будет также и в ведении Минкомсвязи. Это естественно, так как там очень много нюансов, которые надо учитывать. Сейчас из-за пиратства в интернете доходов не имеют не только неизвестные авторы, но и самые именитые композиторы, певцы, чьи шлягеры постоянно идут на радио и по телевидению.
– Но отсутствие доходов с радио и ТВ – это уже вопросы к РАО, которое собирает с радиостанций и телекомпаний отчисления авторам.
– Телевидение и радио – исправные плательщики. Но музыка и кино сейчас распространяются в основном в интернете, а интернет-компании не платят.

– Может быть, это означает, что в интернете не созданы качественные легальные сервисы? Например, те же онлайн-кинотеатры не могут по объему своих каталогов соревноваться с пиратскими сайтами.
– Есть нормальные легальные ресурсы. На одном обсуждении один из представителей таких ресурсов сказал, что когда «В контакте» отключилась на 2 часа, у сайта на 40% выросла кривая видеопросмотров. Если бы не было пиратов, то легальный ресурс мог бы гораздо больше платить правообладателям и мог бы позволить себе более полный каталог фильмов и музыки. Да, многие авторы через РАО мало получают. Но через интернет они вообще ничего не получают. Однозначно мы примем меры, ограничивающие пиратство, дающие преимущество легальному контенту и защищающие правообладателей. Если это не пройдет в форме глобальной лицензии, будем искать другие механизмы.
Важно, что та работа, которую мы ведем по антипиратскому законодательству, меняет сознание людей. Пиратский бизнес трепещет и висит на волоске. Достаточно закрыть пять самых больших пиратов – и легальный контент сразу станет доходным, авторы получат большие деньги. Именно так происходит в Европе.
– Если достаточно закрыть пять крупнейших ресурсов с контентом, почему правообладатели не закрывают «В контакте»? Ведь они сами считают соцсеть самым крупным ресурсом с пиратским контентом.
– Проблема не в том, чтобы только бороться с конкретными сервисами. Такой задачи нет. Задача – урегулировать отношения, а не закрыть кого-либо. У «В контакте» сильные акционеры, им пока удается отбиваться. Но даже они уже начали работу с правообладателями. В том числе и из-за принятого антипиратского закона.
– Мне рассказывали, что на встречах с правообладателями чиновники рекомендуют им не преследовать «В контакте» как раз потому, что у нее сильный акционер. Вы знаете о таких рекомендациях?
– Я таких рекомендаций никогда не давал. Не думаю, что и другие ведомства могут выступать с такой позицией.
– Как вы относитесь к объединению авторских обществ в единый профсоюз? Ведь эта форма еще менее прозрачная, чем НКО.
– Я бы не хотел вообще подробно обсуждать вопросы, связанные с авторскими обществами. Я не участвовал в процессе создания этого профсоюза. Прокомментирую, когда нам передадут соответствующие полномочия, сейчас этим все еще управляет Минкультуры. Ничего особенного в этом объединении я не вижу.
Но я знаю о вопросах к авторским обществам. Знаю, что есть много претензий, например, от музыкантов. Им непонятно, как авторские общества рассчитывают отчисления. Им кажется, что они слишком много оставляют себе на жизнь. Я четыре года курировал эти вопросы. И таких жалоб ко мне поступало немало. Поэтому сейчас при участии Министерства культуры работу этих обществ стараются сделать более прозрачной. Могу сказать, что сегодня в абсолютном выражении авторские общества выплачивают около 6 млрд руб. в год. А вот когда мы просчитывали механизм глобальной лицензии, речь шла уже об $1 млрд.
– Не требует ли система коллективного управления реформы?
– Эта система требует не реформы, а прозрачности. Скоро будет принят закон, требующий от таких обществ раскрыть, кому, сколько и за что они заплатили. Как только это будет понятно, мы проблему непонятных выплат снимем.
– Президент Владимир Путин в августе поручил правительству сделать работу авторских обществ более прозрачной. В частности, следить за их работой должен будет наблюдательный совет. Но из недавно опубликованного законопроекта Минкультуры следует, что работой этого совета будет управлять само авторское общество. Не странно ли это? О каком тогда контроле за работой общества можно говорить?
– Общество по коллективному управлению правами – это организация самих правообладателей. И вопрос, как собирать деньги и как их распределять, лучше всего решат сами правообладатели, а не какой-то государственный орган.
– Как набсовет будет контролировать работу авторских обществ, если его работа этими же обществами и регулируется?
– В совет войдут авторитетные люди, которые и будут оценивать, насколько правильно общество распоряжается собранными средствами. Они будут выдавать рекомендации и решения.
– Недавно Минкомсвязи предложило полностью отказаться от бездоговорного управления авторскими правами. Что вы об этом думаете?
– Никто сейчас не запрещает заключать прямые договоры с авторами. Хотите создать договорные отношения – собирайте правообладателей, объединяйте их в компанию и защищайте свои права. Полностью отменять работающий механизм, как бездоговорное управление правами... Ну тогда объясните всем авторам, что они перестанут получать те деньги, которые им сейчас выплачивают авторские общества. Это предложение основано на негативном настрое, оно не имеет смысла.
– Как вы относитесь к идее создания музыкального патриотического холдинга, которую предложил продюсер Владимир Киселев и ФГУП «Госконцерт»?
– Не стоит путать творческие жанры с патриотизмом. Мы много раз видели попытки создать патриотическое произведение, которые приводили к халтуре и дурновкусию. Патриотизмом надо заниматься на чувствах, на вере, на истории и благотворительности. А делить музыку на патриотическую и непатриотическую – это странно.
– Авторы идеи патриотического холдинга приходили к вам, когда вы были в Минкультуры, искали поддержки? Минкомсвязи их поддержало, например.
– Ко мне за поддержкой они не приходили. Я не слышал от организаторов, что они себя позиционируют как патриоты. По-моему, это просто некоторая коммерческая деятельность.

Анастасия Голицына
А. Гордеев / Ведомости
Ведомости

Российскому авторскому обществу прописали аудит

В организациях по коллективному управлению авторскими правами появятся наблюдательные советы с представителями государства

Правительство России обеспечит финансовую прозрачность организаций по коллективному управлению авторскими правами — эти организации будут проходить аудит, в них появятся наблюдательные советы с участием представителей гсударства и пользователей. Об этом «Известиям» сообщил источник, близкий к правительству. Такое решение принято из-за постоянно всплывающих скандалов, связанных с выплатами исполнителям и авторам, которые осуществляют Российское авторское общество (РАО) и Российский союз правообладателей (РСП), а также обвинениями в адрес руководства этих организаций.

Сейчас в России работают четыре аккредитованные государством организации по коллективному управлению правами: РАО (отчисления авторам текстов, музыки и т.п.), Всероссийская организация интеллектуальной собственности (ВОИС; отчисления исполнителям), РСП (вознаграждение за прослушивание гражданами в личных целях) и Партнерство по защите и управлению правами в сфере искусства (УПРАВИС; отчисления в пользу художников). В июле стало известно о том, что РАО, РСП и ВОИС объединились в новую структуру, которая получила название «Профсоюз деятелей культуры, российское авторское общество (ПДК РАО)». Она будет совмещать функции коллективного управления правами и профессионального союза деятелей культуры.

РАО, РСП и ВОИС и до этого были аффилированы. Глава РАО и РСП — Сергей Федотов, первый заместитель гендиректора РСП и по совместительству глава ВОИС — Андрей Кричевский.

В начале июня выяснилось, что у Сергея Федотова есть недвижимость за границей — он приобрел замок в исторической области Хайленд в Шотландии за £1 млн (81 млн рублей). Эта история вызвала широкий общественный резонанс.

Правительству поручено президентом к 15 сентября внести изменения в нормативно-правовые акты, которые позволят создать в организациях по управлению правами наблюдательные советы. В них должны быть включены представители заинтересованных органов власти, организаций культуры и творческих союзов, а также пользователей и правообладателей. Организациям по управлению правами установят стандарты раскрытия информации, в том числе о финансово-хозяйственной деятельности. Предусматривается также регулирование ценовых параметров основных видов их деятельности. Сами союзы и их дочерние организации должны будут проходить финансовый аудит.

Ответственным за выполнение поручения стал первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов. В секретариате Шувалова от комментариев отказались.

— Формированием наблюдательного совета должна будет заняться сама организация, по коллективному управлению правами. Но государство оставит за собой возможность добавить в набсовет представителей госорганов, — рассказал источник, близкий к правительству.

Уполномоченный при президенте по защите прав предпринимателей в сфере интеллектуальной собственности Анатолий Семенов уверен, что финансовым аудитом должны заниматься профессиональные финансисты. Это может быть Счетная палата или Росфинмониторинг — но не наблюдательные советы самих организаций, в которые, скорее всего, войдут люди, лояльные их руководству, так как порядок формирования не определен.

Федеральный чиновник на условиях анонимности пояснил, что сейчас финансовый аудит организаций по коллективному управлению, получивших госаккредитацию, проводит Минкультуры, и это министерство аккумулирует всю информацию об аудите. РАО, РСП, ВОИС и УПРАВИС — это общественные организации, поэтому по закону их проверкой не может заниматься ни Счетная палата, ни Росфинмониторинг. В Минкультуры отказались от комментариев.

Собеседник «Известий» в правительстве пояснил, что после объединения РАО, РСП и ВОИС новой структуре надо будет заново получать аккредитацию.

Владимир Зыков
Известия
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Матвеев

Гендиректор «Первого канала» Константин Эрнст, шоумен Александр Цекало, продюсер Сергей Сельянов (фильмы «Брат» и «Брат-2»), глава киноконцерна «Мосфильм» Карен Шахназаров и руководители других российских компаний, производящих фильмы и сериалы, раскритиковали советника президента РФ по интернету Германа Клименко, который назвал правообладателей «жадными упырями». «Комсомольская правда» опубликовала их открытое письмо Клименко.

Минэкономразвития добавит «альтернативные варианты» в предложения о реформе коллективного управления авторскими правами, которые ведомство должно направить первому вице-премьеру Игорю Шувалову до конца сентября. Об этом RNS рассказал замглавы ведомства Олег Фомичев.

Минкомсвязи прежде упрекнуло крупные западные бренды в поддержке нелегальных сайтов

После того как замминистра связи Алексей Волин обвинил крупные западные компании в размещении рекламы на сайтах с пиратским видео, рекламная группа VivaKi запретила легальным видеосервисам показывать интернет-рекламу своих клиентов в так называемых партнерских сетях, рассказали «Ведомостям» сотрудники нескольких медиакомпаний. Сократили такие размещения, по их словам, и другие рекламные группы, хотя и не отказались от них полностью. Это одна из причин, почему рынок видеорекламы в этом году растет гораздо медленнее прогнозов селлеров, считает несколько собеседников «Ведомостей».

Летом селлер IMHO Vi прогнозировал, что российский рынок видеорекламы в этом году вырастет на 11% до 5,6 млрд руб. Это один из немногих растущих сегментов рекламного рынка: в целом рынок просел за девять месяцев этого года на 14% к уровню годовой давности до 209 млрд руб. (оценка Ассоциации коммуникационных агентств России). VivaKi, по словам собеседников «Ведомостей», – крупнейшая рекламная группа в этом сегменте, она контролирует около трети бюджетов на видеорекламу. Представитель VivaKi согласился с этой оценкой и подтвердил, что группа приостановила размещение видеорекламы клиентов на сайтах со смешанным контентом. Cократились ли бюджеты клиентов группы на видеорекламу в целом – он не уточняет.

Большая часть такой рекламы размещается внутри пользовательского видео (например, на YouTube), сериалов или фильмов. Чтобы увеличить охват аудитории, интернет-кинотеатры вроде Ivi или Tvigle часто размещают свои видеоплейеры за пределами собственных сайтов – на партнерских интернет-площадках. В том числе на сайтах со смешанным контентом, где помимо легальных фильмов и сериалов размещен и пиратский контент. До сих пор рекламодателям достаточно было знать, что их ролики размещены внутри легальных копий сериалов и фильмов, объясняет сотрудник медиакомпании. Плейеры на площадках со смешанным контентом правообладателям были даже выгодны: посетители таких сайтов начинали смотреть легальные копии их фильмов или сериалов вместо пиратских и за счет рекламы владельцы прав могли зарабатывать на просмотрах, добавляет другой собеседник «Ведомостей».

Но после заявления Волина позиция многих рекламодателей, прежде всего западных, поменялась, говорят источники «Ведомостей». Упомянутые чиновником (см. врез) и некоторые другие компании потребовали официальных разъяснений от рекламных агентств, а те – от Волина и профильных интернет-ассоциаций, рассказывали «Ведомостям» сотрудники медиакомпаний. Сотрудники агентств ссылались на закон: сайты с нелегальным контентом в России должны блокироваться судом и не дело рекламодателей или агентств решать, пиратский тот или иной ресурс или нет.

Претензии Волина вызвала баннерная и контекстная реклама на пиратских сайтах, но пострадал от его заявлений рынок видеорекламы, удивляются сотрудники агентств.

Управляющий директор агентства Resolution (входит в OMD OM Group) Вадим Мельников говорит, что заявление Волина вызвало массу вопросов у некоторых его клиентов. Кончилось тем, что «с помощью селлера Gazprom Media Digital мы сформировали для таких клиентов список белых сайтов, где рядом с легальными плейерами нет никакого пиратского контента». Из-за сокращения числа площадок эффективный охват рекламных кампаний у таких клиентов сократился, но не более чем на 15%, говорит Мельников. А некоторые небольшие рекламодатели (не из числа клиентов Resolution) вообще отказались от видеорекламы, пока ситуация не прояснится, знает он.

VivaKi, по словам ее представителя, приостановила размещение видеорекламы на сайтах со смешанным контентом до тех пор, пока чиновники или объединения интернет-компаний не сформируют официальную правовую позицию по проблеме. Похожая позиция у Ivi: этот кинотеатр после нескольких месяцев экспериментов отказался от размещения своего плейера на сайтах со смешанным контентом, так как не может быть уверен, что рядом с этим плейером не окажется пиратский контент.

Мельников и руководители двух других рекламных агентств считают, что совокупные бюджеты на видеорекламу не снизились, но и теми темпами, что ожидались в середине года, этот рынок уже не вырастет. По крайней мере в октябре бюджеты на видеорекламу снизились год к году, а в ноябре – декабре рост был гораздо ниже, чем в первом полугодии, настаивает другой собеседник «Ведомостей».

Ни один правообладатель пока не сообщил Минкомсвязи, что пострадал от ограничений видеорекламы, сказал «Ведомостям» Волин. «Официальных разъяснений мы делать не будем, агентства и площадки должны договориться сами, – говорит он. – Но никаких размещений рекламы внутри или рядом с пиратским контентом быть не должно, и это не обсуждается».
Представители Gazprom Media Digital, IMHO Vi от официальных комментариев отказались.

Ксения Болецкая, Екатерина Брызгалова
Фото: Pixabay
Ведомости

Об этих намерениях рассказал гендиректор Российского авторского общества Сергей Федотов в интервью газете «Известия»

«Кроме традиционных видов использования произведений появляются новые, например использование через интернет. Мы хотели бы побороться за право собирать вознаграждение для правообладателей и в этой сфере», - сообщил Федотов. Также авторские общества, по его словам, готовы взять на себя работу по созданию национального реестра интеллектуальной собственности, в котором «будут храниться сведения об объектах и субъектах авторских и смежных прав». «Мы привлекли специалистов, которые нам помогут сделать государству предложение по созданию и ведению реестра», - добавил он.

Именно на инвестиции «в наукоемкие и современные технологии, связанные с IT», создание «мощной базы данных и IT-системы» пошла часть средств, вырученных РАО от продажи недвижимости через дочернюю компанию ЗАО «СЭК», сделки которой как раз сейчас проверяет МВД, следует из слов Федотова.

В России работают три крупнейших общества, собирающих вознаграждения для авторов и исполнителей музыки и песен. Это РАО, Российский союз правообладателей (РСП, его совет возглавляет режиссер Никита Михалков) и Всероссийская организация интеллектуальной собственности (ВОИС). Все они связаны друг с другом общим менеджментом. Летом этого года эти организации объявили об объединении в профсоюз деятелей культуры «Российское авторское общество» (ПДК РАО).

В прошлом году одна из этих организаций – РСП – предложила ввести коллективное управление авторскими правами в интернете – так называемую глобальную лицензию. Она предполагала сбор отчислений за использование музыки с операторов связи (25–30 руб. в месяц с каждого устройства, подключенного к интернету). За это пользователи должны получить неограниченный доступ к контенту. Но инициативу раскритиковали интернет-компании, операторы, правообладатели и ведомства (кроме Минкультуры). В июне Главное контрольное управление администрации президента сняло с контроля поручение об изучении этого предложения, которое ранее давал президент Владимир Путин первому вице-премьеру Игорю Шувалову.

Летом этого года чиновники заинтересовались самой деятельностью авторских обществ. В частности, Минкомсвязи заявило, что их работа непрозрачна, и предложило полностью реформировать систему сбора авторских отчислений в России. В частности, министерство предложило отказаться от бездоговорного управления авторскими правами. Это означает, что такие организации, как РАО, не смогут собирать отчисления в пользу всех авторов, а только в пользу тех, с кем у них есть прямой договор. Против такой реформы выступило Минкультуры, посчитавшее, что это серьезно снизит размер вознаграждений, которые сейчас получают российские авторы.

Более мягкий подход предложил президент Владимир Путин: он дал поручение правительству сделать работу авторских обществ более прозрачной. Они будут обязаны проводить аудит своей деятельности и отчитываться перед государственными органами исполнительной власти.

МВД проверяет сделки «дочек РАО»

Главное управление экономической безопасности и противодействия коррупции МВД проверяет деятельность четырех дочерних компаний Российского авторского общества (РАО) – ЗАО «Сервисно-эксплуатационная компания» (СЭК), ЗАО «Управляющая компания «Медиа-М», ЗАО «Медиа менеджмент» и ЗАО «Управляющая компания «Музыкальный Олимп. По данным МВД, в 2012-2014 гг. РАО перевело на баланс этих компаний имущество на сумму 557 млн руб., после чего три из четырех компаний были ликвидированы. Помещения были проданы в связи с экономическим кризисом и ростом стоимости их содержания, говорил тогда представитель РАО.

Анастасия Голицына
Максим Стулов / Ведомости
Ведомости

Главы кинокомпаний и продюсеры решили пожаловаться президенту Владимиру Путину на его советника по интернету Германа Клименко за слова о «жадных упырях». Об этом в беседе с РСН сообщил глава ГК «Приор» Родион Павлючик.

«Я тоже упырь, поэтому я на стороне упырей. С хамами как разговаривать? По-другому, видимо, невозможно. Будем стучаться к президенту. Мне кажется, такие советники дискредитируют президента, которые не разговаривают с отраслью, оскорбляют людей, называя их упырями, защищая при этом откровенное воровство. Мы будем настаивать на том, что он не прав в данном вопросе», — сказал Павлючик.

Слова о «жадных упырях» прозвучали в интервью РСН 26 января. Говоря о борьбе с пиратством, Клименко заявил, что в условиях падения доходов населения правообладателям стоит резко снизить цены. «Если кино сейчас стоит 300, пусть оно будет стоить 30. Я уверен, произойдет резкий отток от RuTracker, а потом поставьте 50. Научитесь варить лягушку. Но они не готовы, они хотят денег. Если говорить простыми словами: правообладатели требуют свое, можно назвать их жадными упырями или как угодно», — сказал тогда Клименко.