Роман Емельянов – идейный вдохновитель конкурса, генеральный продюсер «Нового Радио», генеральный директор «Европейской медиагруппы» и Александр Блинов – ещё один член жюри «Музыкастинга», генеральный директор Warner Music Russia, рассказали «Российской газете» о конкурсе и поговорили об общем положении дел в российской музыкальной индустрии.

Большинство начинающих артистов участвуют в конкурсах с каверами. Почему так редка практика использования новых песен?

Александр Блинов: На мой взгляд, нужно обязательно представлять оригинальный материал, если только выход с кавером не является обязательным условием. Как только артист исполняет кавер, он неизбежно попадает под сравнение с исполнителем хита. И, зачастую, сравнение будет не в пользу конкурсанта.

Роман Емельянов: Отвечаю, как работник медиаиндустрии со стажем. Во-первых, работать с оригинальным музыкальным материалом намного сложнее, чем взять раскрученные хиты Уитни Хьюстон, Мэрайи Кэри или Майкла Джексона. Вместо никому неизвестной песни у тебя в эфире звучит мировой хит, и это уже обеспечивает дополнительный рейтинг. Во-вторых, за этим материалом легче спрятать бездарность: настоящий талантливый артист проявляется в исполнении своего собственного музыкального репертуара. И в этом как раз главное отличие проекта «Музыкастинг» от всего того, что еженедельно мы видим на голубых экранах.

Зачем артисту в XXI веке, когда интернет доступен любому, нужно работать с лейблом?

Роман Емельянов: Артисту нужна команда профессионалов, которая будет распространять его контент, организовывать концерты, сотрудничать с техническими службами стриминговых сервисов. И это довольно большой объём работы. А исполнитель должен заниматься творчеством, заботиться о том, как он выглядит, какие песни поёт, писать материал, общаться с аудиторией. К сожалению, один человек справиться с этим не в состоянии.

Александр Блинов: К тому же, не забывайте, что любому артисту нужны инвестиции и профессионалы, которые понимают, как продвигать музыку, которой сейчас много. Конкуренция чудовищная, и нужно прикладывать титанические усилия, чтобы музыканта и его песни заметили. Второй аспект – мы, например, работаем, как с новыми медиа, так и с традиционными. К сожалению, если у артиста нет сильной команды, ему будет сложно попасть на радио и телевидение, заинтересовать глянцевые издания. Исполнители, за которыми не стоит сильный лейбл или менеджмент, безусловно, могут ярко вспыхнуть, но быстро погаснуть – мы такие истории наблюдаем регулярно.

Как вы проводите работу по подбору артистов и репертуара? Проводите ли фокус-группы?

Роман Емельянов: Любой выбор – вещь достаточно субъективная, поэтому желательно все прослушивания проводить в большой компании. На «Новом Радио» мы регулярно проводим худсовет при участии целой команды – программного директора, музыкального редактора и других коллег. На таких внутренних собраниях принимаем решение о судьбе песен на нашей станции. Для того, чтобы дать треку более или менее профессиональную оценку, его необходимо послушать семь-восемь раз.

Александр Блинов: В WMR это происходит следующим образом: у нас есть люди, A&R-менеджеры (артисты и репертуар – прим.ред.), которые профессионально занимаются поиском новых исполнителей и песен. Они и отвечают за первичный подбор контента на нашем лейбле. А дальнейшее решение уже может приниматься как в узкой группе, так и в более широком составе участников из разных отделов компании.

Можете на примере первого сезона «Музыкастинга» рассказать, как отличается мнение аудитории от мнения профессиональной команды?

Александр Блинов: В прошлом году при голосовании за конкурсантов были совершенно разные ситуации. Иногда мы были солидарны, иногда у нас были противоположные взгляды на исполнителя. Но тут важно понимать, что все мы исходим из разных базисов. Роман, например, смотрит на контент с точки зрения уместности композиции в своем эфире. Я, как представитель лейбла, думаю о потенциальной монетизации этого контента. А слушатели и зрители оценивают по критериям нравится – не нравится.

Роман Емельянов: Не надо забывать, что в интернете достаточно развито хейтерство. И зачастую голоса отдаются не за того исполнителя, который понравился больше, а против того, который больше всего не понравился. Но нам мнение аудитории очень важно, поэтому мы посчитали правильным привлечь слушателей к выбору лучших конкурсантов и организовали голосование во «ВКонтакте», как в одной из самых популярных соцсетей в России. И в этот раз планируем реализовать такую же схему.

В прошлом году вы получили более 3 000 заявок на конкурс. Вы правда прослушали все композиции? Как в таком количестве материала выбрать лучшее?

Роман Емельянов: Мы прослушали абсолютно все заявки. Это было достаточно мучительно. Но «поиск трюфелей» приблизительно так и происходит: приходится искать в разных местах, чтоб добыть драгоценный продукт. А потом, каждый человек, который записал песню и отправил её на «Новое Радио», уже достоин того, чтобы ему уделили время.

В новом сезоне мы видим ещё больший интерес со стороны молодых исполнителей, только за месяц заявок было прислано огромное количество. Мы уже приступили к первым прослушиваниям, и могу сказать, что качество музыкального материала стало выше. Мы, конечно, тоже развиваемся вместе с нашей аудиторией – работаем над ошибками первого «Музыкастинга», расширяем состав жюри. В этом году планируем привлечь как молодых артистов, таких как Ёлка, Дима Билан, Артик, так и самых прогрессивных корифеев нашей эстрады – Лолиту, Игоря Николаева…

Победительницей первого сезона «Музыкастинга» стала певица Ai Mori. Как строилась работа с ней по итогам проекта?

Роман Емельянов: Трек, который мы записали в качестве приза, получил ротацию не только на «Новом Радио», но и на других популярных станциях. И, надо сказать, занимает топовые позиции в некоторых чартах, что говорит об интересе аудитории.

Александр Блинов: Мы с победительницей Ольгой Зиминой, как и обещали, подписали контракт. Теперь её музыкальный проект называется MONADA – он и штурмует многие хит-парады.

По какому принципу составляются сейчас все музыкальные рейтинги?

Роман Емельянов: Я могу отвечать только за хит-парад «Высшая лига», который есть на «Новом Радио». Мы суммируем и показатели цифровых продаж, и данные маркетинговых исследований, и результаты интернет-голосований – по отдельности все эти факторы не гарантируют 100% объективности. Причём в данных по интернет-активности важно научиться видеть, где искусственные всплески, а где естественный органический рост голосов. Приходится анализировать даже лайки! И только сложив все показатели, можно сказать, что реально нравится людям.

Александр Блинов: Тут надо говорить предметно, какие показатели нужны. Как делаются хит-парады на радио, подробно рассказал Роман. Хит-парады iTunes и других подобных площадок измеряются количеством проданных единиц, хит-парады стриминговых сервисов оцениваются количеством прослушиваний песен. Общих чартов продаж в России пока нет, но мы надеемся, что они вскоре появятся. Это достаточно сложная система подсчета по определенной формуле с коэффициентами, которая учитывает показатели по прослушиванию песен и покупкам песен и носителей.

Сколько нужно вложить денег в артиста, чтобы его раскрутить и начать получать прибыль? Что конкретно лейблы получают от артистов, а артисты – от лейблов?

Роман Емельянов: Иногда бывает, что и вкладывать в артиста особо ничего не нужно. Но если подходить профессионально и не просто надеяться на удачу, то речь идёт о десятках и даже сотнях тысяч долларов. Причем эти вложения никогда не гарантируют возврата, потому что это процесс творческий – может получиться, а может и нет. И если не получится, то вернуть инвестиции будет неоткуда. Это не фабрика и не автомобильный парк – продать по итогам неудач нечего…

Александр Блинов: Всё очень индивидуально и зависит от жанра, шаблонной цифры нет. Мы в Warner Music Russia исходим из того, что в данный исторический момент людям уже невозможно ничего навязать, сейчас сам потребитель выбирает, что ему слушать и любить. А относительно того как зарабатывают артисты, есть два основных подхода: кто-то продает свои альбомы за фиксированную сумму, кто-то работает на условиях получения вознаграждения в виде royalty, когда артисту платится процент с продажи. Про другие источники дохода, такие как корпоративы, рекламные контракты и т.п. я не говорю.

Сейчас главный тренд российской музыкальной индустрии – хип-хоп. Можно ли говорить, что это уже мейнстрим, или это всё же целая субкультура, которая стала популярной?

Роман Емельянов: На мой взгляд, успех рэпа объясняется его кажущейся простотой. Например, Сергею Пенкину подпевать непросто, а рэперу Хаски, если ты разберешь его слова, намного проще, потому что не так много нот зачастую встречается в его композициях. Но это, подчеркну, моё субъективное мнение и, наверное, это не так. Тем не менее, рэп всё время трансформируется, мы видим интересные колаборации рэпа с классической музыкой, с фолком, с роком и т.п.

Мы в «Европейской медиагруппе» тоже активно развиваем этот формат – у нас есть свой хип-хоп проект STUDIO 21, который показывает фантастические результаты. Кстати, ребят из STUDIO 21 мы привлекаем на стадии предварительного отбора «Музыкастинга» и рассчитываем на их участие в жюри во время финала.

Александр Блинов: Это общий мировой тренд, не только российский. Все те же самые тенденции происходят в Америке, в Германии, и много где еще. Но если смотреть на статистику, станет очевидно, что сейчас, в России по крайней мере, рэп наиболее популярен среди миллениалов. Почему рэп нравится молодежи? Потому что эти артисты поют о тех конфликтах, которые перед этим поколением стоят. И получается, что, с одной стороны, это глобальный тренд, а с другой – все исполнители довольно локальны. При этом, надо понимать, люди более старшего поколения, продолжают слушать ту же музыку, которая им нравилась в молодости.

Что будет дальше? Какой тренд следующий?

Роман Емельянов: Многие специалисты считают, что всё в мире циклично, и следом снова будет возвращение рок-музыки. В какой-то степени мы это видим уже сейчас: например, герои сегодняшнего дня Imagine Dragons – сверхпопулярный коллектив, а это рок-музыка в чистом её виде.

Александр Блинов: Я не возьмусь предсказывать тренды, посмотрим, что потребитель решит. Еще 4 года назад мы не могли предугадать, что рэп будет так популярен.

Вы получаете в большом количестве заявки от молодых исполнителей. Как вы можете прокомментировать именно музыкальный материал, а не исполнительский талант? Много ли материала сделано на хайпе?

Роман Емельянов: Лично я, как музыкальный продюсер, с производством музыки в стиле хип-хоп или рэп никак не связан, я не общаюсь с авторами, которые пишут в этом стиле. Все знают, что я ищу композиции в стиле поп и поп-рок. Соответственно, такие песни я и получаю.

Александр Блинов: А мне нравится, как молодежь экспериментирует и что творит. Она работает над аранжировками, над продакшеном, находит оригинальные решения. И если смотреть на соотношение потребления музыки в России, то мы увидим, что 65% приходится на русскоязычных исполнителей. А ведь еще 4 года назад доминировала иностранная музыка. Ещё никогда локальный музыкальный рынок так динамично не развивался!

Полина Гагарина, которая была в составе жюри прошлого сезона «Музыкастинга», на одном из обсуждений сказала, что не верит в длительный успех светлых и добрых песен в России. Вы согласны с этим? Какой должна быть песня, чтобы стать успешной?

Роман Емельянов: На самом деле, как раз позитивные песни зачастую становятся наиболее успешными и приносят хороший коммерческий результат. Каким бы замечательным ни был лирически-печальный репертуар, но на дне рождения или корпоративе он звучать не сможет, потому что там люди хотят отдохнуть и потанцевать. И, как ни странно, с точки зрения производства, писать такие песни намного сложнее. Следовательно, оптимистичный хороший материал всегда в цене и дефиците. Поэтому я думаю, когда Полина Гагарина давала такой комментарий, она, прежде всего, делилась собственной болью о том, как сложно найти такие песни.

Как складываются отношения российских исполнителей с мировым музыкальным рынком?

Роман Емельянов: Я думаю, что рынок всего постсоветского пространства достаточно локален, именно из-за сложности перевода и особенности русского языка, который не настолько распространен во всем мире. Есть масса примеров, как наши исполнители «покоряли запад», но заканчивалось это плачевно: длительное отсутствие на нашем рынке приводило к тому, что они теряли свои позиции здесь, не приобретая ничего взамен там. Но, я думаю, что может произойти история с интересом к нашему продукту за рубежом, просто, пока нет такого материала, который кого-то где-то глобально заинтересовал. С другой стороны, Оксимирон поехал на запад, выиграл там баттл и привлек к себе внимание не только местной аудитории, но и местной профессиональной тусовки. Вполне возможно, что и его лейбл начнет покорение запада.

Александр Блинов: А если посмотреть на этот вопрос шире, то у нас очень хорошие позиции в этой сфере. На мировом рынке очень востребованы российские классические исполнители. Плюс есть ряд российских диджеев, которые играют танцевальную музыку – значительный объем их работ потребляется на зарубежных рынках. Например, диджей Bobina не вылезает из юго-восточной Азии. Swanky Tunes, Filatov & Karas, Slider & Magnit со своими программами объездили полмира и регулярно представляют коллаборации с мировыми звездами.

Источник:  https://rg.ru/2019/06/13/izmerenie-muzyki-roman-emelianov-i-aleksandr-blinov-provodiat-reviziiu-trendov-shou-biznesa.html