Юрий Сапрыкин, бывший главный редактор российского журнала «Афиша», прочел лекцию «Куда мы катимся: журналистика между “Сегодня” и “Завтра”» в Школе гражданской журналистики. Он рассказал об «информационных пузырях», важности human touch и гибели фактчекинга. Медиакритика.by записала самые интересные тезисы.

О скорости распространения информации

Скорость распространения информации стала неизмеримо выше, и поэтому если раньше у тебя был какой-то производственный цикл — номер подписан, номер ушел в печать, через 10 часов он появится на прилавках, или через два дня, если речь идет о журнале, в какой-то момент можно выдохнуть и задуматься о том, что делать дальше, — то сейчас никакого такого цикла нет. Все время надо что-то делать и вообще кто быстрее, тот и прав.

О восприятии изданий

Вся эта заточенность под социальные сети, под SMM, под лояльность через подсчет количества лайков, через подписку на аккаунты привела к тому, что люди уже не очень-то воспринимают издание как издание. Действительно всем очевидно, что люди кликают на интересную статью, не всегда понимая, откуда она взялась. А если уж издание называется «Слон» или «Сноб», то для читателя все сливается в одно целое. И еще Colta там же. Все — один большой конгломерат, из которого в фейсбуке на тебя периодически выпрыгивают статьи. В такой ситуации поддерживать какую-то марку, какую-то идеологию, какие-то голос и знание становится очень сложно.

О лонгридах

Есть знаменитый пример того, как должны выглядеть в будущем так называемые лонгриды — это спецпроект «The New York Times» Snow Fall. Такая гигантская мультимедийная штука, из которой на тебя помимо текста выплывают картинки, видео, шумы и так далее. Сейчас в стилистике этого Сноуфола заверстываются материалы Дарьи Асламовой в «Комсомольской правде» про то, как тяжко русским жить в Литве, и какое там фашистское правительство. Подозреваю, что у него есть даже мобильная версия, и все это здорово работает на экране мобильного, как предсказывали эксперты пять лет назад.

О нежурналистике

В ситуации, когда все стало высокотехнологичной пропагандой, есть искушение вообще плюнуть на эту профессию и заняться чем-то близким, но немножко другим. Есть ценностно чуждый мне, но, безусловно, мощный в каких-то своих медийных компетенциях ресурс «Спутник и Погром». Давайте сделаем такой же, но с противоположным идеологическим знаком. То есть, давайте будем просто заниматься откровенной пропагандой. Или давайте вообще на все это плюнем и будем делать какие-то вещи для вечности — «Арзамас». Безусловно, это не журналистские материалы, да и вообще не медийные материалы. Это какие-то книжки в цифровой форме, которые можно поставить на полку и когда-то в вечности к ним вернуться. Тем более, как показывается практика, никакой вечности, в которой ты читал бы потом материалы «Арзамаса», не существует. Это актуально именно для этого времени, когда оказываются невозможными какие-то более сиюминутные, честные и профессиональные журналистские вещи.

Об «информационных пузырях»

Настоящая беда еще глубже — беда в том, что все эти наши дорогие пользователи и мы с вами просто в силу технологического устройства соцсетей загоняем себя в такие «информационные пузыри» из-за того, что мы лайкаем то, что нам нравится, и больше смотрим те аккаунты, которые нам нравятся, но постепенно сеть, будь то Фейсбук, Гугл или что угодно, все больше нам их и показывает. И не показывает то, что нам не нравится. В результате мы оказываемся в таком коконе, в котором есть какой-то набор тем и интерпретаций этих тем, и извне которого до нас чисто технологически ничего не долетает. Иногда в этот кокон влетает какой-нибудь твит Егора Холмогорова, и ты думаешь: «Какой ужас, вот, оказывается, что в жизни бывает!» Но если ты специально не следишь за творчеством этого автора, то может показаться, что вообще и нет таких людей, и нет таких взглядов, и нет таких интерпретаций реальности, и все нормально.

О несостоявшихся журналистских подвигах

А еще появилась довольно популярная позиция: вы знаете, все так сложно, так сложно и непонятно, где правда, а где ложь, и кто сбил самолет, мы никогда не узнаем, поэтому лучше об этом не думать. Такая очень изящная московская интеллигентская отмазка. Но штука-то в том, что самолет кто-то сбил. Его могли сбить с двух разных сторон, и он совершенно точно не сам упал, и на этот вопрос есть ответ, и он один. И миссия журналистов в некотором роде и заключается в том, чтобы дать этот единственно верный ответ. И они его дают. Но дальше тот информационный мир, в котором мы существуем, оказывается устроен так, что этот ответ очень легко не услышать или не заметить, или сделать вид, что это не ответ, а просто одна из версий, а на самом деле все сложно и неоднозначно. И это ловушка, в которую, за редким исключением, проваливаются все блистательные журналистские подвиги.

О несбывшихся надеждах

Тема моей лекции — «Журналистика между “Сегодня” и “Завтра”». «Сегодня» и «Завтра» — две знаковые газеты 90-х годов. Газета «Сегодня» входила в холдинг «Медиа-мост» и была абсолютно блестящим изданием на деньги редактора Гусинского, в котором работал весь цвет журналистики в диапазоне от Сергея Пархоменко до Михаила Леонтьева (тогда разница между ними была не так велика, как сейчас). Казалось, что это наше светлое европейское будущее наряду с газетой «Коммерсантъ», про которую ничего особенно объяснять не надо – она и сейчас в прекрасной форме. Газета «Завтра» наоборот воспринималась как какое-то маргинальное безумие: сидит куча каких-то недобитых коммунистов в окопе и оттуда в ужасной, замшелой, пропагандистской стилистике что-то орет. Есть безумные передовицы Проханова и какой-то коллектив людей: полковник Шурыгин, журналист Бородай, карикатурист Геннадий Животов, которые пишут совершенно оголтелый пропагандистский бред. Казалось, что есть профессиональное европейское будущее и есть замшелое, отсталое, совковое пропагандистское прошлое. А в результате все вышло ровно наоборот: будущее оказалось совершенно не таким, каким мы его тогда себе представляли. Если смотреть на российский медийный ландшафт сегодня, то выясняется, что стилистика газеты «Завтра», язык газеты «Завтра», система ценностей газеты «Завтра» полностью победили. Все стало газетой «Завтра».

О приспособлении к новым форматам

Все лекции, на которых я рассказывал, как через пять лет мы все будем читать с мобильного телефона, в основном были посвящены тому, как эту корректную, профессиональную, европейскоориентированную журналистику переложить на новые технические средства. Тогда казалось, что проблема заключается в этом: бумага умирает, и надо как-то переползти в новый цифровой мир, не растеряв денег, завоевав новых читателей, перейдя на новые форматы. В результате оказалось, что глобальная газета «Завтра» тоже прекрасно переползла в эти форматы и с помощью государственных денег чувствует себя в них совершенно замечательно. Что SMM «Life News» и те умения, с которыми «Life News» ведет себя в социальных сетях ничуть не хуже, если не превосходит по качеству SMM старой «Ленты.Ру» и вообще кого угодно.

О гибели фактчекинга

Одна из вещей, которая появилась с одной стороны в связи с быстротой и дешевизной распространения информации, а с другой стороны в связи с информационной войной, — это полная гибель фактчекинга. То есть в каком-то прекрасном и совершенном мире существует служба фактчекинга «Нью-Йоркера», который всем людям, упомянутым в материале, звонит по 30 раз и выверяет каждый упомянутый о них факт, но в реальности не то, чтобы фейсбучные пользователи, а уже и большие информационные агентства давно забили на все. История с новостями из Кореи, которая повторяется раз за разом с пугающей частотой, лишний раз это доказывает.

О human touch

Мне кажется, что самыми важными сейчас являются материалы или журналистские стратегии, которые проламывают стенки «информационных пузырей», оказываются значимыми и релевантными для людей с противоположными взглядом на жизнь и разными системами ценностей. Образцовым примером для меня является материал Елены Костюченко про бурятского танкиста. Это какая-то штука, которую прочитали абсолютно все. История, которая тебя захватывает эмоционально. Она очень человеческая. Когда люди, начитавшиеся западных книг про медиаменеджмент, говорят про human touch, они имеют в виду, наверное, что-то более сентиментальное, с сайта AdMe.ru, а тут это не human touch, а какой-то просто удар в лоб. Это история, которую невозможно опровергнуть, потому что вот живой человек, который рассказывает о своих похождениях, причем рассказывает абсолютно неангажированно, с холодным носом. Еще один пример материала, который действует безотказно вне зависимости от того, каких ты убеждений придерживаешься, кому ты ставишь лайки и в каком окопе ты сидишь, – это фотографии Максима Авдеева последнего года. Качество материала сразу видно по тому, что его невозможно прицепить на знамя ни одной из враждующих сторон. Они задают какую-то гораздо более сложную и трехмерную картинку, и в этом их безусловное достоинство.

О новостях на экране блокировки

На чем мы будем читать журналы и газеты через пять лет? У меня есть две гипотезы. Мне кажется, что через пять лет мы будем читать все это, во-первых, в мессенджерах, а, во-вторых, в часах. Уж сколько раз это происходило: когда компания Apple выпускает какой-то предмет, который кажется ненужной глупостью, абсолютной блажью и излишеством. Но проходит пять лет, и оказывается, что именно это и становится каким-то базовым средством коммуникации и донесения информации. Мне искренне кажется, что Apple Watch — это такая тупиковая ветвь эволюции, и уж из этого точно ничего не выйдет. Наверняка они закроют производство года через два, поняв всю бесперспективность. Но при этом я совершенно не удивлюсь, если окажется, что они правы и опять все угадали. На самом деле и в истории с часами, и в истории с мессенджерами, в которые стремительно скатывается весь остальной интернет, вопрос только в одном: а как выглядят вот эти новости, эти журналистские материалы в каком-то формате маленькой картинки или маленького сообщения. Уже сейчас, если вы себе настроили в «Медузе», в «Guardian», в «New York Times» или где угодно push-уведомления, то основным интерфейсом, в котором вы взаимодействуете с новостями, оказывается даже не экран вашего мобильного телефона, а экран блокировки. Если телефон у вас лежит в кармане некоторое время, то потом вы читаете все новости, не включая его. И это ровно те новости, которые будут вылетать и точно так же высвечиваться на ваших экранах, и те же новости, которые будут появляться в каком-то виде в этих часах.

О базовых ценностях

Эти вишенки на торте: часы, дроны, издание Vox со своим human touch и прочими достоинствами – все это не отменяет традиционных журналистских добродетелей. Это приемы, которые должны знать свое место, не заменяя базу, которая есть в этой профессии. Я абсолютно убежден, что независимо от того, какой период мы сейчас переживаем, насколько газета «Завтра» со своей стилистикой и системой ценностей пожрала все вокруг, куда переезжают редакции и какими методами обхода блокировок они пользуются, все равно база остается той же самой.

Софья Урманчеева

Mediakritika.by

Фото: Журнал Афиша

Она делает только самые первые шаги в профессии журналиста, но ее работы уже получили высокую оценку: совсем недавно Жанна Федорова и двое ее коллег по радиостанции стали лауреатами Государственной молодежной премии им. Олыка Ипая.

23−24 апреля в Санкт-Петербургском государственном университете в рамках Международного научного форума «Медиа в современном мире. 54−е Петербургские чтения» прошёл IV научно-практический семинар «Профессиональная речевая коммуникация и массмедиа». Главной задачей Семинара было рассмотрение текущего состояния профессиональной речи в средствах массовой информации, а также определение перспектив научных исследований в области медиалингвистики.

На открытии Форума Наталья Корнилова, старший преподаватель кафедры речевой коммуникации СПбГУ, презентовала международный научный журнал «Медиалингвистика», включенный в Российский индекс научного цитирования. Журнал был создан медиалингвистической комиссией, аккредитованной при Международном конгрессе славистов, выходит четыре раза в год, а его преемственность по отношению к сайту и сборнику научных статей подчеркивается единством названия и нумерации. Редакционная коллегия журнала представлена сотрудниками Института «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций» СПбГУ, а редакционный совет – учеными и исследователями из разных городов и стран.

На открытии Форума прошла церемония вручения Невской премии СПбГУ в области изучения журналистики и массовых коммуникаций. Станислав Гайда, профессор Опольского университета (Польша), специальный гость семинара «Профессиональная речевая коммуникация и массмедиа», по решению Ученого совета Санкт-Петербургского государственного университета, стал лауреатом Невской премии в номинации «Признание» за вклад в развитие славянской лингвистики.

На состоявшемся вслед за открытием пленарном заседании Форума Станислав Гайда выступил с докладом «Медиалингвистические дилеммы». По мнению польского профессора, медиалингвистика как целостная научная дисциплина находится на пути становления и при её изучении необходимо учитывать четыре основные формы существования языка: практику языковой коммуникации, систему, а также индивидуальное и коллективное языковое сознание.

Первое пленарное заседание Семинара стало его презентационной частью: на нем были определены планы на предстоящие два дня, озвучены основные цели и задачи мероприятия. «Осуществление профессиональной речевой коммуникации в массмедиа представляет для нас особый интерес, так как мы давно уже функционируем в виртуальном пространстве, организованном средствами массовой коммуникации», – подчеркнул важность проведения исследований в области медиалингвистики Оскар Гойхман, профессор Российского нового университета. Татьяна Добросклонская, профессор Московского государственного университета, рассмотрела прикладные аспекты медиалингвистических исследований, самым значимым из которых, по ее мнению, можно считать раскрытие механизмов формирования информационной картины мира.

Основная часть Семинара проходила в формате дискуссий, которые были разделены на четыре тематических блока: «Понятия, категории, методики анализа в медиастилистике», «Типология медиаречи», «Медиатекст: структура, композиция, векторы обновления» и «Функционирование языковых средств в массмедиа». С докладами выступили исследователи из Москвы, Санкт-Петербурга, Ярославля, Нижнего Новгорода, Краснодара, Омска, Томска, Красноярска, Барнаула и других городов России, а активными участниками стали представители не только российских высших школ, но и ученые из Белоруссии, Украины, Польши, Болгарии. Спектр тем оказался очень широким: от «Уроков речи и нравственности Отара Кушанашвили» (Александр Малышев, старший преподаватель, СПбГУ) до «Коммуникативных возможностей рекламных текстов» (Любовь Гончарова, доцент, Российский новый университет). Большинство исследований было посвящено медиатексту и его трансформации в различных типах СМИ: в газетах, журналах, рекламе, на телевидении и радио. На конкретных примерах были рассмотрены его утилитарные и прагматические функции; лингвистические, семантические, стилистические и другие особенности. Все представленные тезисы, по словам участников дискуссий, не только интересны по своей природе, но и вполне применимы на практике, так как речь в массмедиа сегодня является частью инструментария журналистов и рекламистов.

24 апреля состоялось заседание членов редакционного совета и редакционной коллегии журнала «Медиалингвистика». «Если мы хотим международного признания, мы должны соответствовать стандартам, принятым в мировом научном сообществе, – начала заседание главный редактор журнала, заведующая кафедрой речевой коммуникации СПбГУ, профессор Лилия Дускаева. – Значит, нам нужна более узкая тематическая направленность, более качественный английский перевод, а главное – высокая цитируемость». «Медиалингвистика» уже включена в РИНЦ (Российский индекс научного цитирования), однако для повышения статуса журнал должен попасть и в другие рейтинги, например, в перечень ВАК или базу данных Scopus. Здесь же были представлены научно-практические журналы, созданные на базе других университетов: «Журналистика и культура русской речи» и «Современная коммуникативистика» Московского государственного университета, «Филология и человек» Алтайского государственного университета. Каждый из журналов стремится занимать весомую позицию в научном сообществе. Этого можно добиться, по словам профессора МГУ Ирины Анненковой, активно интересуясь научными трудами ближайших коллег и таким образом повышать индекс цитируемости наших журналов: «Нам крайне необходимо развивать сотрудничество с как можно большим количеством научных изданий».

Отступив от заявленной программы, участники семинара объединили круглый стол «Преподавание медиалингвистики в вузе» и заключительное пленарное заседание. Медиалингвисты обсудили проблемы, связанные с ежедневной журналистской практикой (коммуникативные риски, «фейки», банализация), а также резюмировали итоги двухдневной встречи. «Для создания медийного текста требуется большая подготовка, – подытожила Наталья Цветова, профессор кафедры речевой коммуникации. – И чтобы написать желаемое, необходимо понять, что текстопорождение – это не просто перечисление фактов и информирование, это генерирование смыслов, которые воздействуют на индивидуальное и массовое сознание». В завершение Лилия Дускаева отметила, что кафедру речевой коммуникации планируют переименовать в кафедру медиалингвистики, а также предложила подумать над тем, где проводить Семинар в следующем году. «Мне было крайне интересно не только послушать доклады, но и вживую пообщаться с людьми, которые их подготовили, – поделился впечатлениями Станислав Гайда. – Та доброжелательность, которую я здесь увидел, зарядила меня особенной энергией и желанием работать еще усерднее. Я думаю, что нам необходимо создать некую республику ученых, которая не знала бы границ, где бы мы могли спокойно заниматься нашими исследованиями и без препятствий обмениваться знаниями».

Автор: Евгения Чернышева

Источник

Этим текстом я нарушил одно из правил журналистики, о которых собирался писать в нем. Я сорвал дедлайн по его сдаче.

Этот казус заставил меня задуматься о другом свойстве хорошей журналистики — она должна нарушать правила, ломать сложившиеся устои. Не в смысле срыва дедлайнов, конечно, а в смысле оригинальности и нестандартного подхода к своей работе.

Можно сколько угодно заставлять ребенка читать бумажные книги, но он все равно продолжит тянуться к смартфону и игровой приставке. А книги станут объектом его лютой ненависти.

«С этого момента журналист-райтер становится на одну и ту же технологическую нишу с кассиршей»

«Яндекс» будет использовать роботов для написания новостей. Запуск новостной ленты, заметки в которой будут сформированы автоматически, планируется уже в ноябре. Как сообщили в пресс-службе компании, на начальном этапе она будет сотрудничать с несколькими сотнями редакций из 24 городов России. Сводка будет транслироваться в режиме реального времени и в разных форматах. Прогресс в конечном счете приведет к отмиранию профессии журналиста, считает предприниматель Антон Хреков.

Не знаю, что получится у «Яндекса» (а что-то наверняка получится), но этого не могло не произойти — вопрос был во времени. По радио не видно, но постараюсь, как могу, объяснить наглядно. Представьте себе график, на котором нижняя кривая (пусть она будет зеленого цвета) — это растущие IT-возможности по автоматизации и алгоритмизации процессов. Она неуклонно карабкается вверх. А вверху графика — множество кривых, допустим, красного цвета — это средний уровень компетентности носителей той или иной профессии и их производительности труда. Многие из этих красных кривых неумолимо сползают вниз. И вот, когда зеленая кривая настигает какую-нибудь красную, «профессийную», для последней наступает коллапс. В этой точке труд человека заменяется автоматом. Если угодно — компьютером.

Большинство представителей средств массовой информации считают, что журналисты в своей работе «несвободны и несамостоятельны». Как следует из результатов опроса исследовательской группы ЦИРКОН и фонда «Медиастандарт», такое мнение высказали 81% опрошенных представителей медиасреды. Только 15% респондентов выразили противоположную точку зрения. 

Журналисту без социальных сетей – как без рук

К хорошему привыкаешь быстро – это правило вполне можно назвать непреложным. Социальные сети относительно недавно вошли в нашу жизнь, но уже сегодня практически невозможно представить себе полноценную работу журналиста без их использования. Особенно в наш век онлайн-СМИ, когда оперативность работы выходит на первое место.

Повсеместно протянутые соцсети

Недавно глобальный PR-сервис Cision опубликовал результаты своего недавнего исследования того, как журналисты во всем мире используют соцсети в своей работе. Исследование проводилось в этом году и охватило 3000 журналистов из 11 стран. В Рунете краткие результаты этого исследования представил ресурс Pressfeed.

Институт современной урбанистики совместно с Союзом журналистов России объявил о продлении приёма заявок на четвёртый сезон премии «Буква А».

Николай Кононов - главный редактор журнала "Секрет фирмы", автор книг "Код Дурова" и "Бог без машины"

Всем редакциям, кроме самых унылых, кажется, что они уникальные и проживают свой сериал Newsroom. Со временем понимаешь, что это признак хорошей команды — но не редкость. Тем не менее, я стараюсь, чтобы коллег не покидало ощущение, что мы делаем важное дело, и пусть оно не высокооплачиваемое, и вредное для здоровья, и в данный момент не сильно влияющее на происходящее, но всё же полезное и поддерживающее силы добра и разума, а не зла и хаоса.

Ценность нас в том, что мы находимся в зоне высокого напряжения, где столетиями производятся социальные эксперименты мирового масштаба. Память, последствия этих опытов зашиты и в нас. Но за счёт работы над собой, школы проверки и анализа информации, контроля над эмоциями надо стараться балансировать между глубоким знанием этого поля и необходимой для его описания отстранённостью.

Я ненавижу ложь, но так было не всегда. Я избегал конфликтов — например, во имя сохранения ценных источников. Но потом полюбил и конфликты, и предельную честность. В профессии она необходима. Следует быть патологически честным. Как игрок в американский футбол должен любить физический контакт, драку, так журналист должен любить спор, состязание аргументов, борьбу за свою позицию.

Но бытовая ложь вредит не только в высоком смысле, во время борьбы за свободу слова и так далее. Иногда не просрать дедлайн, успев проверить все факты, — подвиг. Заранее сказать редактору, что не успеваешь сдать текст вовремя и поставить реалистичное время сдачи — отправная точка в борьбе с враньем.

Если коротко, важно уметь задавать точные вопросы и добиваться исчерпывающих ответов на них.

Автор должен быть любопытным, внимательным и иметь хороший вкус, чтобы разбираться в деталях — какие работают на его историю, какие нет. И, конечно, всё, что вы узнали и не смогли записать на диктофон, быстрее, прямо там, на месте, записывайте в блокнот. Объект нашей охоты — не сами сюжеты, но тектонические, сильные, вечные мотивы, которые за ними стоят. Смотрите глазами писателя.

Меня обвиняют в упрощении всяких бизнес-хитросплетений, но это то же самое, что упрекать Гаспарова за "Занимательную Грецию" или Тынянова за "Пушкина". Сидят люди, годами разбираются в формах копья у воинов или спорят о государственном устройстве Фракии — и вдруг какой-то выскочка запихивает всю цветущую сложность под одну обложку, пишет просто о сложном. Да, это раздражает. Да, не всё можно описать просто. Нет, было бы верно другое: сказать ему спасибо. Он перетолмачивает и популяризирует неудобочитаемые и узкоспециальные вещи.

Справедливо, что я не вхожу в рейтинги медиаменеджеров. Я кто угодно — редактор, автор — но не менеджер. Для ощущения, что я многое значу для своего ремесла, коллег, рынка, мне достаточно делать своё дело и, если набирается какой-то опыт для осмысления, выступать. В идеале ещё писать очерки и книжки и продолжать свои курсы нон-фикшна.

Я печатал и историю, рассказанную в эмодзи, без слов, и колонку, чей смысл был зашифрован акростихом, и другие экспериментальные штуки, но я не самый ловкий редактор. Трабун и Попова ловчее будут, Бахтин тем более (из более опытных) — у людей такого уровня выдумывание нетривиальных трюков поставлено на конвейер.

Парадокс: медиа цветут и разрастаются, а журналистике грозит вымирание. Личная стратегия автора тут, в общем, одна — создавать себе доброе имя, приучать читателя к тому, что вот тот человек, который работает для тебя, разузнаёт любопытные и важные истории и рассказывает их, как никто другой.

Полевые исследования — наш хлеб. Рассказывание историй, за которыми стоит что-то большее, нежели повестка — любая: новостная, национальная — наша обязанность. Надо стремиться рассказывать надвременные истории. Понятно, что они не попадаются часто, но если их не искать — сами на голову не упадут. Я люблю ездить. Работая в Forbes, объездил пол-России.

Следует выходить за пределы локальной повестки уже на этапе выбора темы. Чтение глобальных изданий, понимание, как они смотрят на события, сюжеты, что за ними видят — всё это необходимо для выработки своего взгляда. А свой взгляд — самое ценное, что есть у автора. Читатели покупают необычный взгляд на мир. При условии, конечно, что этот взгляд прочно стоит на фундаменте из фактов, верных умозаключений с ясными посылками и подтверждённых гипотез.

Рецепт выживания бумажных журналов: производите бомбы; производите объекты искусства. Всё остальное — второстепенно. У вас есть месяц (при правильном управлении — два и больше месяцев) на изготовление этих бомб, пулитцеров, сносящих крышу расследований, очерков и чего угодно. У вас есть арт-директор, который должен изобретать странное, но выразительное и совпадающее с нервом времени. И тогда люди будут вас читать, ждать, и, будучи легендой, вы получите шанс диверсифицировать свой бизнес, как это сделал, например, Wired с его конференциями, консалтингом и, да, конечно, сайтом.

Классного автора вы угадаете с одной фразы. Ок, с двух.

Фото и текст Журдом