Мало кто знает, но жанр интервью первоначально использовался в глянцевых изданиях. И случилось это лишь в XIX веке. До этого интервью было всего только методом сбора информации, не более.

Но такой простой, на первый взгляд, формат, состоящий из вопросов журналиста и ответов героя, быстро завоевал популярность. Причем такую, что львиная доля лауреатов Пулитцеровской премии получила ее именно за «разговоры».

Разумеется, простота жанра – иллюзия. На самом деле, хорошее интервью начинается задолго до встречи журналиста с героем. А если ваш герой – политик, то подготовка к разговору, равно как и сам разговор, напоминают в равной степени поход по минному полю и допрос с пристрастием.

Журналисту необходимо постоянно держать в голове «генеральную линию» интервью и не дать свести себя с намеченного пути, неоднократно переформулировать вопросы, чтобы добиться правдивого ответа, быть готовым к тому, что у политиков есть свои интересы, которые они будут стараться продвинуть. Ну и, в конце концов, стараться избежать конфликта, не скатываясь при этом к банальным и удобным для политика вопросам.

Так как же построить разговор с политиком, чтобы интервью  получилось удачным?

Все ради аудитории

Первое и главное, о чем журналист должен помнить, собираясь на интервью: все вопросы должны быть интересны его аудитории. При чем не той части, которая обеими руками за политика (они-то его речи изучают довольно внимательно), а, первую очередь, тем, кто его не знает или не поддерживает.

Но, разумеется, это вовсе не значит, что задача журналиста в этом случае сводится к банальным базовым вопросам о программе политика и его амбициях. Удачные вопросы в беседе с политиком – неудобные. Такие, какие задавал, к примеру, во время президентской кампании-2010 Виктор Малишевский.

«Мне интересно попробовать оспорить их тезисы. Ну, или посмотреть туда, куда они точно не хотят смотреть. Каждому кандидату предлагаю ответить на «неудобные вопросы». Это те вопросы, на которые я не знаю, как они ответят. Только и всего (ну, почти). Ничего личного и без обид», - признавалсяжурналист.

При этом «выводить политика на чистую воду» нужно спокойно и уверенно. Эмоции и открытая конфронтация – не лучший способ вести беседу.

Проще – не значит глупее

Часто в разговоре с журналистом политики стараются занять позицию более образованного и осведомленного собеседника, отводя интервьюеру роль неуча, который ничего не понимает в сложившейся ситуации. Слышать от политика фразы типа «Это долго и сложно объяснять, но поверьте…» приходится каждому второму репортеру.

Разумеется, в такой ситуации журналисту не стоит пасовать и отказываться от намеченной линии интервью, как бы этого не хотел собеседник. В такой ситуации лучший вариант – прибегнуть к базовым вопросам журналистики (Кто? Почему? Когда? Где? Что? и Как?), предлагая собеседнику объяснить тему «как для школьника»).

Никто не обязан быть экспертом во всех вопросах, и даже если вы готовились к интервью месяцами. Однако это не означает, что задавая свой вопрос, вы не должны предварительно тезисно изучить тему.

Будьте краткими. И требуйте краткости и четкости ответов от собеседника. Как делает интервьюер в этом ролике.

Сохраняйте трезвый ум и не поддавайтесь эмоциям

Политики на то и политики, чтобы стараться вовлечь собеседника в дискуссию, целью которой будет заманить человека на его привычное поле. Спровоцировать журналиста и заставить его потерять хладнокровие может и тот политик, который сегодня у руля, и тот, кто чувствует себя неуверенно.

Потерять равновесие – бездарно потратить время и силы на интервью. Лучший совет в случае, если назревает конфликт и разговор грозит перерасти в перепалку, - вернуться к списку вопросов.

Помните, что интервью с политиком не имеет ничего общего с дуэлью либо интеллектуальными соревнованиями. Вам не надо «добыть победу любой ценой». Ваша цель – информация, которая нужна аудитории, чтобы лучше понимать, что происходит и какова мотивация политика.

Импровизируйте

Как бы тщательно вы ни готовились к разговору, как бы ни планировали заранее каждый поворот сюжета, живой разговор никогда не обходится без того, чтобы «сценарий» не менялся по ходу.

Если вам повезет (а рано или поздно это случается с большинством интервьюеров), политик даст вам ранее не известную информацию. И просто принять ее как должное и пойти по списку заранее подготовленных вопросов – заранее провальный вариант. Реагировать придется. И реагировать надо вопросами. Но не увлекаться, чтобы в какой-то момент не превратиться в пиарщика собеседника (а, поверьте, они никогда не дадут вам информацию, которая не будет им на руку).

Не идите на сделки

 «Я буду говорить с вами при условии, если…» - фраза, знакомая многим журналистам на постсоветском пространстве.

Это может показаться удивительным, но ситуация выгоды для обеих сторон, называется коррупцией. И ничем иным.

Тем более не стоит соглашаться на заранее срежиссированное интервью. Равно как стоит заранее обговорить с политиком невозможность «отредактировать» его слова и мысли. Никаких визирований после, никаких согласований с его (ее) пресс-секретарем. У политика будет лишь один шанс «произвести впечатление».

Евгений Максимовский

mediakritika.by

Генпродюсер нового федерального канала про спорт «Матч ТВ» Тина Канделаки рассказала, почему предпочла этот проект собственному бизнесу — агентству «Апостол» и сможет ли оно получать крупные госзаказы без ее помощи

Холдинг «Газпром-Медиа» (ГПМ) запускает «Матч ТВ» на частотах «России 2» и на базе собственных спортивных каналов «НТВ-Плюс». В июле было объявлено, что развитием нового канала займутся гендиректор агентства «Апостол» Тина Канделаки и создатель телеканала «Домашний» Наталья Билан. Канделаки пообещала, что ради должности генпродюсера спортивного субхолдинга «Газпром-Медиа» уйдет из «Апостола», который она возглавляла с 2013 года.

В качестве главного редактора на канал звали руководителя агентства «Р-Спорт» Василия Конова, однако он отказался от этой работы, даже не приступив к ней. Причина, по словам источников РБК, была в разногласиях с Тиной Канделаки.

к 28-летию компании

E-xecutive: Вы занялись предпринимательством, когда вам было 18 лет. Почему так рано? С чего вы начинали, как появился «ИНТАЛЕВ»?

Алексей Федосеев: Я занялся бизнесом еще раньше, лет в четырнадцать, потому что мне хотелось быть самостоятельным. Конечно, сначала был мелкий бизнес, купи — продай, мороженое, газеты и т. д. Как еще мог зарабатывать школьник, да еще в 1991 году?

Главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов поделился на форуме «3D Журналистика» своими секретами профессионального мастерства: подготовка к интервью важна, но все может решить случай, всегда нужно продумать заранее последний вопрос, а сложнее всего для журналиста скрыть симпатию к своему «клиенту».

Свое выступление на медиафоруме «3D Журналистика» в Петербурге 16 мая Алексей Венедиктов посвятил секретам интервью, хотя и считает, что медиасфера скоро останется без этого жанра. «Жанр интервью умирает постепенно, – признал главред «Эха». – Мы сейчас с вами на похоронах полуживого жанра. Тем не менее даже полуживого нужно обрядить хорошо».

Роль случая

Алексей Венедиктов уверен, что подготовка – важнейший этап интервью, но неожиданности могут повернуть все с ног на голову в любой момент. «Интервьюер должен быть готов ко всему, – уверен главред. – У меня было несколько провалов, которые невозможно было предсказать. Хотя я знаю, что я лучший интервьюер в этой стране. После меня Собчак, а потом Познер».

В качестве примера Венедиктов приводит свой собственный опыт интервью с Майей Плисецкой в 2000 году. По словам главреда, он тщательно подготовился к беседе с балериной, но она пришла на «Эхо» в дурном расположении духа и отвечала на все вопросы очень немногословно. «С тех пор я не брал у нее интервью, – признался Венедиктов. – Есть такие неудобные люди. Как бы вы ни готовились, может ничего не сложиться. Нужно быть готовым к этому».

Бывают форс-мажоры и технические. «Владимир Вольфович Жириновский сидит в студии, и под ним ломается стул, – вспомнил Венедиктов случай из редакционной жизни. – Разъехались ножки, Жириновский спланировал на пол, при этом поймал микрофон и продолжал говорить. Передо мной в студии исчез человек. Ему приносят стул, он его проверяет, садится, при этом продолжает говорить без остановки, отвечает на мои реплики. Я задаю ему серьезные вопросы, а меня колбасит от смеха».

Добить клиента

Журналист на интервью – помеха для гостя в студии, уверен Венедиктов. «Надо помнить, что люди приходят давать интервью не вам, а своим фанатам или избирателям, – объяснил он. – А вы помеха между ними и микрофоном. Они приходят давать интервью со своей целью – быть белым и пушистым. И возникает вопрос: надо с ними бороться или пусть говорят, что хотят?» Сам Венедиктов использует несколько приемов, чтобы раскрыть героя интервью (или «клиента», как выражается сам Венедиктов).

Например, журналист подстегивает гостя в студии, рассказывающего о своих успехах приготовленными заранее общими фразами, выказывая недоверие словами «Да ладно?!». Тогда собеседник может выдать эмоциональный ответ на эту реплику.

Венедиктов всегда перед интервью ставит себе какую-либо определенную цель, чтобы в итоге получить яркую новость от гостя, которая разлетится по лентам СМИ. «Интервью дает масса людей массе изданий. В головах аудитории остаются только фразы, – напоминает главред. – Это нужно помнить, особенно если собираетесь делать на этом карьеру». Венедиктов советует всегда заранее продумывать и записывать последний главный вопрос собеседнику. «Интервью может быть полной кашей, но что-то должно запомниться, что-то должно цитироваться», – советует журналист.

Добиваться этой цели нужно, по мнению главного редактора «Эха Москвы», настойчиво. В качестве примера он приводит свое интервью 1997 года с бывшим президентом Азербайджана Гейдаром Алиевым. Тогда Алексею Венедиктову пришлось «добивать» своего гостя, повторяя один и тот же вопрос. Журналист поставил перед собой четкую цель: Алиев должен объявить о своем выдвижении на второй срок. «Спрашиваю его, будет ли он избираться на второй срок – увильнул. Проходит минуты три, повторяю вопрос – снова без ответа, – рассказал Венедиктов. – Я уже вижу, что эфир не состоялся, весь на общих словах о товарообороте и товарообмене. И вот мы прощаемся, и я иду на хамство: «Так будете выдвигаться или не будете?» И он мне отвечает: «А что, все этим оставлять?» И тут же новости разлетелись по всем лентам».

Именно этого шанса «добить клиента» очень не хватает многим журналистам при работе на пресс-конференциях. Для таких мероприятий Венедиктов советует журналистам очень тщательно формулировать вопрос, чтобы возможность увильнуть от ответа сводилась к минимуму. Важно также привлечь внимание модераторов, чтобы «девушка с микрофоном» не прошла мимо. «Мы на «Эхе» считаем, что на пресс-конференции нужно выглядеть так, чтобы вас заметили,–поделился опытом Венедиктов. – У нас есть так называемый лимонный пиджак. На самом деле, их два – разного размера. Они такого цвета, что режет глаза. Мы всегда в редакции заранее проговариваем план для журналиста».

Чего не может Венедиктов

Самое сложное, по мнению Алексея Венедиктова, игнорировать свое личное отношение к собеседнику во время интервью. Симпатии и антипатии журналистов могут повлиять на их поведение во время беседы с «клиентом». Стремясь взглянуть на гостя в студии объективно и забыть о давней дружбе, например, некоторые интервьюеры становятся агрессивнее, чем могли бы быть в разговоре с любым другим человеком. «У меня не будет для вас совета для такой ситуации,–признался Алексей Венедиктов. – Все индивидуально. Для меня самое трудное интервью – с друзьями. У меня почти не было эфиров с Немцовым, потому что мы были хорошо знакомы. Возьмите любого из нас троих: Собчак, Познер и я – и вы увидите, когда человек нам нравится. Как это контролировать, как это в себе вырезать, как из себя это вырезать – не знаю».

Журналистика растворится

Хотя главный редактор «Эха Москвы» и уверен, что интервью можно считать покойным жанром, сейчас спрос на него у аудитории радиостанции стабильный. Венедиктов считает, что военный конфликт на Украине научил людей самостоятельно искать факты в интернете и в СМИ их в первую очередь интересуют мнения. Именно мнения различных экспертов и должно предоставлять «Эхо Москвы» своим слушателям.

Впрочем, на будущее журналистики в целом Венедиктов смотрит с пессимизмом. «Наша профессия умирает, – считает он. – Я думаю, что через 10 лет она растворится. Любой человек в соцсети проявляет себя в роли журналиста. Он добывает информацию и распространяет ее среди своих подписчиков». Так, сообщая о погоде в своем городе, любой пользователь интернета публикует некую новость, а отзыв о фильме становится практически рецензией, которая формирует мнение подписчиков этого человека. «Это угроза профессии, мы ее признаем, –рассказал Венедиктов. – Наше преимущество в том, что журналист своим именем верифицирует информацию. Я не могу написать ложь, меня перестанут читать или оштрафуют». Сам главред признался, что уже около двух лет по утрам вместо обычных новостных лент просматривает Twitter и другие соцсети.

«Выбирая профессию, вы должны понимать, что цифровая революция – это главная угроза, – заключил в финале своего выступления Алексей Венедиктов. –Сейчас каждый человек может стать распространителем информации. И конкурировать вам придется уже не с другими журналистами, а с обществом. Меняйте профессию».

Анна Чернова

Lenizdat

«МедиаПрофи» подводят итоги 2015 года и продолжают публиковать интервью с топ-менеджерами российских медиаобъединений и радиостанций. На вопросы отвечает академик РАР, основатель холдинга «ТВМ Групп» Владимир Таллер.

- Ваш прогноз на 2016 год. Каким он будет для регионального радиовещания и для российского радио в целом?

Выживем.
- То есть всё будет хорошо?
Я не сказал, что всё будет хорошо. Я сказал, что выживем. Любой опыт, который мы приобретаем, это основа наших активов: ментальных, интеллектуальных, профессиональных и так далее. Кто правильно определит точки удара в кризис, найдет возможности для изменений, по-новому взглянет на свой бизнес, тот, конечно, будет на коне.

Герман Клименко, который в начале января занял пост советника президента по интернету, уже прославился целым рядом острых высказываний по самым насущным вопросам: от закрытия Google в России до борьбы с пиратством. Почему последнее он считает кампанейщиной, а первое — финансово выгодным мероприятием, а также о том, что уже успел посоветовать президенту, Клименко рассказал в интервью.

 Вечная блокировка — смешное решение

— Герман Сергеевич, в начале января вы заявили, что сейчас, во время кризиса, не стоит педалировать вопрос авторских прав. В то же время именно сегодня идет достаточно активная борьба за легализацию интернет-контента со стороны правообладателей, будь то кино, книги или музыка — вы считаете, они не правы?

Максим Галкин рассказал о возвращении на Первый канал, своем новом проекте, а также объяснил, в чем уникальность его положения в российском шоу-бизнесе и почему до сих пор не стал «заслуженно народным» артистом.

— Ваше возвращение на Первый канал произвело фурор даже среди тех людей, которые гордятся, что не смотрят телевизор. Почему это случилось?

— В свое время я ушел с Первого канала — по каким-то своим, сугубо личным причинам. Уже не очень хорошо помню свою логику. Ну, допустим, мне хотелось чего-то другого, другого развития. Работа на канале «Россия 1» много мне дала, я нарастил какие-то новые мышцы и очень за это благодарен. В то же время за эти семь лет на Первом было много сатиры и юмора в мой адрес, но я никогда не обижался, а над некоторыми пародиями дико хохотал.

Всегда было понятно, что канал имеет на это право, поскольку я был по отношению к нему не прав. Сейчас же у меня созрел совершенно другой проект, и стало понято, что сделать его на «России» будет сложно. А единственный человек, с которым я смогу его осуществить, — это Константин Эрнст. Я был очень рад, что он откликнулся. Без его участия сделать то, что мне нужно, я не смогу — без его видения, без его креативной энергии.

Барнаульский медиаменеджер рассказал об особенностях радиостанций, которые находятся под его управлением

Чем радио замещает выпавшие доходы и музыку рассказал владелец «Русской медиагруппы» Владимир Киселев.