Телеканал RT и агентство ТАСС получат меньше денег из бюджета, чем в прошлом году

У компаний могут возникнуть проблемы с работой за рубежом

Телеканал RT в следующем году получит 19 млрд руб., это на 1,84 млрд руб. меньше, чем в 2015 г. Бюджет телеканала будет сокращен за счет переноса некоторых проектов на более поздний срок, говорится в пояснительной записке к проекту бюджета. В этом году RT получил от государства сначала 15,38 млрд руб., а потом еще 5,45 млрд руб. Срочно дофинансировать канал, работающий за рубежом, пришлось из-за резкого падения курса рубля. Однако и эти деньги не смогли покрыть затраты телеканала, жалуется главный редактор RT Маргарита Симоньян.

Маргарита Симоньян — РБК: «Либеральное СМИ как раз мое» 

Главный редактор телеканала RT и МИА «Россия сегодня» Маргарита Симоньян рассказала о проблемах подконтрольных ей СМИ на Западе, а также о том, чем RT похож на канал «Дождь» и почему он не может стать бизнесом

В 35 лет Маргарита Симоньян занимает должность главного редактора двух крупнейших государственных СМИ, призванных продвигать российскую точку зрения за рубежом. Если RT она возглавляет с момента основания, то в МИА «Россия сегодня» (бывшие РИА Новости) она пришла в конце 2013 года, после реформы агентства и увольнения его бывшего руководителя, Светланы Миронюк. «Россией сегодня» Симоньян руководит вместе с ведущим программы «Вести недели» Дмитрием Киселевым (занимает в агентстве должность гендиректора).

В интервью РБК Маргарита Симоньян рассказала, как «Россия сегодня» справляется с этими проблемами в Европе, а также почему каналу RT грозит отзыв лицензии в Великобритании, зачем он отказывается от мейнстримных историй и насколько он в своей редакционной политике ориентируется на позицию российских властей.

— В июне 2015 года агентство «Россия сегодня» оказалось вовлечено в разбирательства между бывшими акционерами ЮКОСа и российскими властями. Гаагский суд обязал Россию выплатить бывшим владельцам ЮКОСа $50 млрд, и после отказа российских властей судебные приставы во Франции и Бельгии начали арест российского имущества. В частности, в этих странах были арестованы счета МИА. Кроме того, арест был наложен на здание в Париже, в котором находится редакция агентства. Что происходит сейчас с арестованными счетами и зданием?

— Сейчас счета во Франции и Бельгии работают. Счета разморозили, когда мы дали ответ приставам, что мы не отвечаем по обязательствам РФ. Во Франции здание, в котором находится офис МИА, принадлежит ФГУП «Госзагрансобственность». Что означает его арест физически, пока не понятно. Приставы приходили, но мы продолжаем там работать. Мы исходим из того, что у них долгий бюрократический процесс и раз уж они его арестовали, они все-таки нас оттуда выкинут. Мы готовимся к этому — тогда будем арендовать помещение у французов.

— В июле из-за санкций против Дмитрия Киселева был заморожен счет «России сегодня» в Великобритании. Как обстоят дела там?

— Это другая история. Банк Barclays посчитал, что санкции против Киселева касаются и МИА. Но это не так. Агентства не было в списке компаний, попавших под санкции. Правда, это не первая такая история в Европе. Бывали ситуации, когда мы переводили деньги, чтобы купить три стула в Ikea, а нам замораживали счет, ссылаясь на то, что Киселев — под санкциями. Но заканчивалось все благополучно.

Сейчас в Великобритании работают наши адвокаты. Надеюсь, им удастся убедить британское правосудие, что санкции против Киселева означают только, что ему самому нельзя ездить в Европу или держать там счета. Счет МИА не является счетом Дмитрия Киселева. Киселев не является собственником «России сегодня»: он, как и я, нанятый менеджер и теоретически в любой момент может быть разнанят, так что он никак не выгодоприобретатель деятельности агентства.

— У RT на Западе свои проблемы. Британский медиарегулятор Ofcom уже четыре раза выносил вам предупреждения за нарушение правил вещания. С чем это связано?

— Проблемы с Ofcom у нас начались примерно в тот момент, как мы стали заметными в Великобритании. Первое обращение Ofcom к нам было в августе 2008 года, то есть три года они нас вообще не замечали. В 2011 году было четыре обращения, в 2012-м — 6, в 2014-м — 21. Пока мы не имели никакого веса, они нас не трогали, хотя как раз тогда причин нас потрогать было гораздо больше. Это был совершенно новый телеканал, такой канал «Дождь» первых двух лет существования. Много было косяков. Сейчас же есть строгая система контроля эфира.

Но соблюдать все правила, как того требует Ofcom, и быть при этом телеканалом, озвучивающим позиции, отличные от условного Би-би-си, физически невозможно. Если бы там были правила, хотя бы как у Роскомнадзора — нельзя материться в эфире, нельзя экстремистские организации, нельзя наркотики, — было бы проще. Но у Ofcom есть очень размытые требования, и именно из-за них у нас проблемы. Нам говорят: при освещении Ливии вы были недостаточно объективны. Что это значит? Я вот смотрю Би-би-си, и мне кажется, что они недостаточно объективны. Понятно, что, чтобы считаться объективным, мы должны более или менее следовать канве британского представления о добром и прекрасном. Все претензии к нашей объективности всегда связаны с историями, когда мы занимаем позицию, отличную от условного Би-би-си.

Сейчас мы одновременно ведем 27 дел. Самое смешное, что, рассказывая вам про все эти дела с Ofcom, мы уже нарушаем их правила. Нам запрещено об этом говорить, и я не могу вам сказать, что конкретно в этих делах.

В худшем случае эти дела могут привести к отзыву лицензии. При этом у Ofcom нет четкого регламента, после какого количества предупреждений можно отозвать лицензию.

— Есть ли где-то еще у RT схожие проблемы?

— Нет. В Штатах, например, никогда ничего подобного не было. Более того, мне рассказал один сотрудник Госдепа, что какое-то время назад ходили разговоры о том, чтобы включить RT или меня лично в санкционные списки. И они решили этого не делать именно потому, что часть аудитории сочла бы это нарушением свободы слова.

— Как ситуация с санкциями и Украиной влияет на общее развитие RT и «России сегодня»?

— На общее развитие влияет ситуация, которая творится в СМИ. Я вам не назову, наверное, ни одного значимого западного СМИ, которое не отписалось бы по RT, какие мы мерзавцы. Кто-нибудь один что-нибудь про нас напишет — и как по кальке его все перепечатывают. Самая большая проблема, что в 99% случаев эти СМИ врут. Например, журналистка Энн Эпплбаум написала про RT: «Это пропагандистское СМИ, которое показало сюжет про «распятого мальчика». Но у нас не было никакого распятого мальчика!

Эта истерика началась еще до Украины, и она все нарастает. Конечно, она приводит к негативным для нас последствиям. Европейские чиновники уже приняли решение, что будут активно бороться с тем, что они называют российской пропагандой. Помимо увеличения финансирования для собственных СМИ они решили выработать совместные юридические правила, которые при помощи более сложного регулирования затруднили бы работу российских СМИ. Из всех СМИ упомянуты только RT и Sputnik. Теперь мы ждем, с чем они в итоге к нам придут.

Кроме того, эти публикации создают проблемы для наших гостей. Наши гости часто жалуются, что когда они к нам приходят, им пеняют, что они общаются с пропагандистским каналом. Особенно это важно для политиков. В июне мы взяли интервью у Джереми Корбина (12 сентября был выбран лидером Лейбористской партии - РБК). И тут, спустя два месяца, одновременно Times, Independent и Telegraph, а вслед за ними все остальные начинают писать о том, что Корбин дал нам интервью, а значит, он чуть ли не на службе у Путина. Вот объясните мне, они что, все одновременно просыпаются: «Ух ты, я прочитал, что случилось два месяца назад»?

Бюджеты и субсидии

Большинство трат RT — валютные: только в 2014 году RT потратил на распространение своего сигнала за рубежом около $260 млн. В 2015 году годовой бюджет RT в валютном эквиваленте сократился на 22%: у канала возникли задолженности перед партнерами.

«Мы объяснили Минфину, что Россия все равно потеряет эти деньги в суде, — говорит Симоньян. — У нас же контракты с серьезными западными компаниями, от них нельзя так просто отказаться. Взамен мы пообещали, что, если Минфин поможет нам с проблемами RT, мы не будем просить увеличения субсидий для «России сегодня». В итоге, согласно поправкам в бюджет, субсидии RT на бумаге были увеличены на 5,5 млрд руб., до 20,8 млрд. Однако из этой суммы Минфин принял решение выделить только 18,2 млрд руб, говорит Симоньян. «О причинах лучше спросить у Минфина», — говорит она.

Субсидирование «России сегодня» в 2015 году было уменьшено на 648 млн руб., до 5,8 млрд руб. «Мы только начали формирование зарубежных хабов, и действующих контрактов еще не было, — говорит Симоньян. — Когда рубль стал падать, мы притормозили многие наши планы в МИА».

— Вы говорите, что западные СМИ постоянно обвиняют вас во лжи и пропаганде. Бывает ли трудно в связи с этим найти сотрудников среди западных журналистов?

— Нет. В массе своей у нас работают идейные люди, которые хотят работать именно у нас, потому что они верят в то, что мы делаем. Например, бывшие активисты. У нас сейчас гораздо меньше проблем с кадрами, чем было 5 или 10 лет назад.

— Были же случаи, когда ваши собственные журналисты обвиняли вас в необъективности.

— Было два таких случая. По поводу одного из них, случая с Лиз Уол, американский сайт Truthdig провел расследование и выяснил, что весь скандал был заранее срежиссирован организацией, в основателях которой — муж Виктории Нуланд (официальный представитель Государственного департамента США в 2011-2013 годах — РБК). Другая девушка, Сара Ферт, хотела одних условий работы, мы ей не могли их дать. Ее увольнение было связано с нашим освещением крушения Boeing MH17 под Донецком, но интересно, кстати, что Ofcom потом запросил у нас 30 часов того эфира, все отсмотрел и не нашел никаких поводов для претензий. А знаете, где она сейчас работает? На англоязычном телевидении Нигерии. Вот там-то свобода слова!

Это же очень круто — выйти и сказать, что на RT тиграм мяса не дают. У нас увольняется одна девочка, и об этом рассказывают все. У «Аль-Джазиры» во время «арабской весны» десятками увольнялись люди, объясняя, что им не дают говорить правду (в июле 2013 года 22 сотрудника Al Jazeera одновременно ушли с канала, обвинив его в необъективном освещении военного переворота в Египте — РБК). Где-то это чуть-чуть промелькнуло, но такого барабума, как с нами, точно не было.

— Насколько ваша редакционная политика соответствует официальной позиции Москвы, а насколько ориентируется на запросы аудитории?

— Я думаю, что официальная Москва про 90% наших топовых тем вообще не знает.

Когда RT запускался, была идея, что мы сделаем канал, который будет рассказывать о России на иностранном языке. Быстро стало ясно, что это очень непрофессиональная идея, потому что у такого канала будет очень небольшая аудитория. Проще им всем раздать мобильные телефоны, каждый день звонить и рассказывать новости. Есть другой вариант (так делает, например, France 24) — брать картинку AP или Reuters, нарезать истории, про которые уже рассказывают основные СМИ, и вкраплять туда что-то про Францию. Но и это путь в никуда. Кому нужен еще один CNN, только дешевле и хуже?

Мы поняли, что единственный способ завоевать аудиторию — рассказывать истории, которых у мейнстримовых медиа нет. Это не из-за того, что мы с кем-то поссорились. Эта концепция у нас возникла еще в 2006 году, когда еще ничто не предвещало катастрофы. Поэтому мы ищем истории, которые не освещаются западными СМИ, другие углы, других экспертов. При этом даем российскую точку зрения по ключевым вопросам.

— Точку зрения российского руководства или общества?

— А вы считаете, они отличаются? Вопросы, касающиеся России, мы отражаем примерно в той пропорции, в которой они отражены в российском обществе.

— То есть вы — антимейнстрим во всем, кроме вопросов, касающихся России. На Запад-то вы транслируете позицию российского большинства, то есть местный мейнстрим.

— Мы вообще не ориентируемся на местный мейнстрим, мы даже не анализируем, что здесь мейнстрим, а что нет. У нас есть западный мейнстрим. Мы по отношению к нему антимейнстрим во всем, в первую очередь в том, что касается России. Мейнстримная точка на Западе заключается в том, что Россию надо раздавить, удавить, удержать и так далее.

— Но и относительно других стран ваша линия совпадает с позицией руководства нашей страны?

— Я вам честно скажу: в большинстве случаев мы даже не знаем, какое существует отношение у нас наверху к ситуации в той или иной стране. На нас жалуются все кому не лень. Самое смешное было, когда Путин года три назад ездил в Израиль и в Палестину. В Израиле ему на нас нажаловался Либерман [Авигдор Либерман — бывший министр иностранных дел Израиля], сказал, что мы антисемиты. Мне рассказали, что потом в Палестине на нас нажаловался Аббас [Махмуд Аббас — президент Палестины].

Аудитория

Сейчас у RT шесть каналов: три новостных на английском языке (RT International, RT America, RT UK), новостные каналы на испанском и арабском языках и познавательный канал RTД. По данным Nielsen, ежедневная аудитория RT в США — 1,3 млн человек только в семи крупнейших городах; в странах Ближнего Востока и севера Африки — более 6,5 млн человек. Еженедельная аудитория RT в Великобритании — более 0,5 млн человек (данные Ipsos EMS). Исследование аудитории канала RT на испанском запланировано на конец 2015 года.

У сайта RT.com в июле 2015 года было 52,8 млн посещений, по данным SimilarWeb. Для сравнения, у сайтов Al Jazeera — 12 млн посещений, Deutsche Welle — 15,4 млн, Voice of America — 9,1 млн.

У основного международного проекта МИА «Россия сегодня», Sputnik, уже есть радиовещание и сайты и более чем на 30 языках. В планах — вещание на 39 языках в радиоэфире и интернете. Совокупная месячная аудитория онлайн-ресурсов «России сегодня», по данным агентства, за последний год достигла 46,5 млн человек. Данным по аудитории радиоресурсов в МИА не предоставили, объяснив, что радиовещание только запускается в разных странах и полноценных исследований еще не проводилось.

— Получается, что в каждой стране, где вы вещаете, вы выбираете темы, которые не освещают местные СМИ, то есть претендуете на то, чтобы формировать на Западе некоторый плюрализм мнений. А что это дает нам как российским налогоплательщикам, на деньги которых вы существуете, или российскому государству?

— Легко объясню. Наш телеканал в первую очередь отражает российскую позицию на вещи, потому что информационная война — это тоже война. Отражать российскую позицию можно эффективно, а можно неэффективно, то есть так, как мы делали первые полгода. А именно показывать позитивные документальные фильмы про Россию и рассказывать, куда поехал президент. Это очень легко, но это никто не смотрит.

А можно придумать систему, позволяющую заработать существенную аудиторию, которую нельзя игнорировать. И уже этой аудитории рассказывать те вещи, которые мы считаем важными, в том числе российскую позицию. Поверьте, огромное количество историй вообще никуда бы никогда не вышло, если бы мы этим не занимались.

— То есть, если подытожить, вы набираете аудиторию на темах, которые не освещают другие СМИ, чтобы в нужные и важные моменты рассказать своей аудитории российскую точку зрения на происходящее?

— Если совсем грубо, то да. Кстати, наше агентство Ruptly, которое поставляет видео другим каналам, — это же тоже политическая история, а не бизнес.

— А для чего оно нужно RT?

— В 2008 году, во время войны с Грузией, даже самые мои либерально настроенные друзья были возмущены тем, как западные СМИ однобоко все это освещали. Я на одном форуме руководителей крупных западных СМИ разговаривала со СМИ нейтральных стран. Я говорила: «Понятно, почему условный Fox News все это шарашил. Но вы-то почему отражали только грузинскую и западную точку зрения? Вы не показывали даже беженцев в Осетии, которые за Россию. Из вашего эфира складывалось ощущение, что и в Грузии, и в Осетии люди все ненавидят Россию, и Россия напала на всех». Они говорят: «Слушайте, ну, а где мы должны были взять другое видео? У нас нет возможности посылать туда своих корреспондентов. Все агентства показывали только это». Так происходит все время.

Я считаю, что мир находится в огромной опасности, если все дудят в одну дудочку. Предваряя ваш вопрос, я считаю, что и Россия — в огромной опасности, если внутри России это происходит. Я очень хорошо отношусь к оппозиционным СМИ, к вам например. Я, кстати, не думаю, что это синоним либеральных СМИ. Либеральное СМИ как раз мое, и с западной точки зрения так и есть.

— Обсуждалась ли когда-нибудь ситуация, при которой RT может стать бизнесом, а не только политическим инструментом? «Аль-Джазира», например, продает рекламу в США.

— Доходы «Аль-Джазиры» от рекламы все равно не сравнятся с ее бюджетом. Ни один международный канал, подобный нашему, не бизнес. Эфирные федеральные каналы получают ежеминутные рейтинги, а мы получаем, как и все остальные международные каналы, рейтинги раз в год. Поэтому рекламодатели на такие каналы, как наш, не продают рекламу, рассчитанную на продажи. Они продают рекламу имиджевую. Обычно это страны или большие корпорации типа РЖД. Вот СNN International показывает ролики Malaysia Truly Asia.

Мы некоммерческая организация, нашей первичной целью не стоит зарабатывание денег. Если у нас получается немного заработать, это хорошо. Поэтому мы тоже продаем рекламу там, где это возможно, — и в США, и не только в США. Но для нас всегда в приоритете увеличение аудитории. В какой-то момент мы запустили рекламу в Великобритании, и наше исследование показало, что у нас тут же упала аудитория. Британцы же привыкли смотреть нас, как и Би-би-си, без рекламы.

— Сколько RT в среднем зарабатывает за год?

— Это совсем незначительная цифра, она несравнима с нашими бюджетами.

— Помимо рекламы в эфире есть ли у RT еще какие-то формы заработка?

— У нас есть разные формы монетизации контента на сайтах. Также мы зарабатываем деньги на YouTube, где у нас действительно большая аудитория. У нас есть контракт с Google — мы получаем процент от рекламных доходов, размещаемых в наших роликах на YouTube. К сожалению, по контракту с Google цифру заработка мы разглашать не можем, но это точно больше, чем какой-либо другой новостной канал на YouTube. RT — новостная сеть номер один в мире на YouTube: общее число просмотров на всех аккаунтах превышает 2,5 млрд.

Опять же Google нам предлагает самые разные механизмы монетизации, которые могут увеличить наши доходы. Но, если у нас возникают опасения, что из-за этого ролик посмотрит меньше людей, я выберу людей. Чрезмерная погоня за коммерческим успехом может навредить политической журналистике.

— Кстати, о политической журналистике. В связи с возможным уходом Владимира Кулистикова с поста гендиректора НТВ снова возникли слухи о том, что вы можете стать его преемницей. Предлагал ли вам кто-нибудь в последние месяцы занять эту должность?

— Природа человеческая такова, что мы любим собирать и распространять слухи. Слуху про мое грядущее гендиректорство НТВ уже лет пять. Меня он раздражает только потому, что ставит меня в неловкое положение перед Владимиром Михайловичем Кулистиковым, которому я многим обязана в жизни и всегда буду благодарна. Алексей Венедиктов (главный редактор «Эха Москвы» — РБК), с которым у нас нежные, кстати, отношения, написал вот опять у себя в Twitter, что я иду на НТВ, а МИА сливают с ТАСС. Ну кто-то, видно, за бокалом виски ему такое сказал. А лет пять назад он писал, что видел бумагу, что после предыдущих выборов я стану пресс-секретарем президента. У этих слухов примерно одна степень достоверности.

Елизавета Сурганова, Максим Гликин
Фото: Екатерина Кузьмина/РБК
РБК

Главный редактор МИА "Россия сегодня" и RT Маргарита Симоньян и генеральный куратор официальных органов Палестины министр Ахмад Ассаф подписали меморандум о сотрудничестве, сообщает РИА Новости со ссылкой на пресс-службу телеканала.