Кто в России пишет сценарии, и сколько на этом можно заработать

Российские телевизионные и киноначальники и сегодня почти в каждом интервью жалуются на отсутствие свежих историй: пока их нет, в запуск на киноэкраны пачками уходят типовые комедии, военные драмы и продолжения советской классики, а на телевидение — мелодрамы для домохозяек и «ментовское мыло». Тем не менее, именно сейчас в этой отрасли начали появляться новые авторы и оригинальные работы. 

Путь к профессии

Стать сценаристом без классического образования еще несколько лет назад было невозможно. «Классикой» с советских времен считались соответствующие факультеты ВГИКа, Высшие курсы сценаристов и режиссеров (ВКСР) или, на худой конец, сценарный факультет Санкт-Петербургского института кино и телевидения. Но запросы индустрии меняются быстрее, чем учебные программы в киношколах: вместо авторского кино продюсерам нужен «жанр», истории со зрительским и коммерческим потенциалом. Так появилась потребность в сценаристах без фестивальных амбиций, то есть в хороших ремесленниках. Из-за популярности ситкомов и комедийных сериалов в начале 2000-х главным поставщиком авторов оказался КВН, и до сих пор среди телесценаристов кавээнщиков — большинство. В последние же годы из-за кризиса в СМИ сценарии начали писать журналисты.

«В какой-то момент в журналистике возникло ощущение черной тучи, которая над всеми висит и все закрывает, и какая-то невероятная печаль там разлилась. Ощущение какого-то потолка, в который все уперлись, и совершенно непонятно, что делать дальше», — рассказывает бывший заместитель главного редактора «Афиши» Елена Ванина.

Из журналистики Ванина уходила постепенно. Сначала был пилот политического сериала «Завтра» (деньги на него собирали краудфандингом, сам сериал в итоге не вышел), над которым по просьбе генерального директора «Дождя» Натальи Синдеевой Ванина работала вместе со сценаристом и кинокритиком Романом Волобуевым. Тем же составом они позднее переписывали диалоги для молодежного проекта канала СТС — «Квест». Новую для себя профессию Ванина, филолог по образованию, осваивала «дилетантским» способом: читала книги по драматургии, смотрела и разбирала фильмы. Планировала изучать сценарное искусство в Америке, но не сложилось: в конце 2012-го Ванина стала одним из сценаристов сериала о русских в Лондоне «Лондонград», показанного на СТС в 2015 году.

Главный автор «Лондонграда» Михаил Идов получил специальное образование в киношколе Мичиганского университета, но в сценаристы тоже пришел из журналистики. Идов начинал в 1998-м в Нью-Йорке с должности стажера в Village Voice; затем публиковался в New York Magazine, The New York Times, The Wall Street Journal; в 2010-м вышел его роман «Кофемолка». В начале 2010-х Идов переехал в Москву, чтобы возглавить российский GQ, а потом с одним из коллег по журналу, Андреем Рывкиным, написал пилот автобиографического ситкома «Рашкин». История писателя, который возвращается в Россию из Америки, где прожил 12 лет, так понравилась Федору Бондарчуку, что он решил не только сыграть в сериале одну из главных ролей, но и профинансировать съемки первой серии (съемки сериала были заморожены из-за смены руководства СТС). Параллельно Бондарчук пригласил Михаила поработать над сценарием «Духless 2». После предложения написать «что-то про русских в Лондоне» Идов окончательно ушел из журналистики и вернулся к тому, «чем всегда хотел заниматься: писать для кино и телека».

«Почему из журналистов получаются хорошие сценаристы? Ни почему! Просто из сценаристов получаются чудовищные сценаристы. Это связано с тем, что в России сомнительная сценарная школа как таковая. И любой опыт более или менее структурированного описания реальности, то, чем занимается журналистика, предпочтительнее той ерунде, которой людей учат во ВГИКе», — считает Михаил Идов.

Ни ВГИК, ни ВКСР не оканчивал и Николай Куликов — один из сценаристов «Легенды № 17» и «Горько!», главных зрительских хитов последних лет. Куликов — выпускник журфака МГУ, в кино пришел из рекламы — на съемках одного из роликов познакомился с будущим режиссером Алексеем Андриановым. Когда в 2012 году «Студия ТриТэ» Никиты Михалкова позвала дебютанта Андрианова снимать «Шпиона», Куликов помог ему «переделать уже существующий сценарий под себя»: «А после того, как продюсер Леонид Эмильевич Верещагин получил текст сценария, который его наконец устроил, он обратился ко мне по поводу материала по «Легенде № 17», тогда это называлось просто «Харламов»». Если и можно говорить о российской «студийной» системе, то Николай Куликов — едва ли не единственный встроенный в нее профессионал: все ближайшие проекты сценариста — а это и фильм-катастрофа «Экипаж», и спортивная драма «Движение вверх» — также принадлежат продюсерам Никите Михалкову и Леониду Верещагину.

Сценарист и драматург Александр Молчанов («Побег», «Кости», «Москва, центральный округ», «Черчилль») считает однако, что самый простой способ встроиться в индустрию — окончить киношколу или сценарные курсы. После десяти лет в профессии он решил основать собственную сценарную онлайн-мастерскую, его курсы запустились на волне развития новых, альтернативных киношкол — вроде Московской школы кино и Московской школы нового кино. Эти институции, а также различные мастер-классы и семинары пытаются заполнить пустующую нишу современного — «не ВГИКовского» — кинообразования.

Открытием большого количества частных киношкол объясняет нынешний «наплыв людей в профессию» автор «Страны глухих», «Стиляг» и «9 роты» Юрий Коротков. Выпускник Литинститута и ВКСР вспоминает, что и в советское время «масса народу пыталась прорваться в сценаристику, потому что все знали, что там платят чумовые деньги, но попасть тогда в кормушку было совершенно нереально». Сегодня стать частью индустрии легче — сериалы повысили спрос на авторов. При этом резко изменилось отношение к профессии: из «богоугодного дела», которым литература всегда считалась в России, писательство превратилось в зарабатывание денег. «В сценаристику пошли эти люди с холодным носом и оловянными глазами — такие обитатели офиса. Они прочитали: чтобы стать сценаристами, достаточно выучить схему, зазубрить, что такое «центральный поворотный пункт второго акта», совершенно забывая о том, что нужно иметь хоть какое-то подобие таланта», — рассуждает Коротков. 

Гонорары

За одну серию ситкома начинающий сценарист может получить около ста тысяч рублей. Если умножить их на количество серий — а в одном сезоне их около 20, — сумма гонорара выходит внушительная: в разы больше, чем зарплаты рядовых журналистов или пиарщиков. И это только стартовая отметка: стоимость одного эпизода сериала иногда доходит до миллиона рублей. 

«Когда ты слышишь сумму гонорара «один миллион рублей», то впадаешь в какое-то оцепенение. И совершенно не думаешь, когда у тебя будет следующий проект», — говорит Елена Ванина. Она не скрывает, что деньги — далеко не последний довод в пользу смены профессии. В то время как в СМИ сокращают штат сотрудников, уменьшают зарплаты и гонорарные фонды, бюджеты на телепроизводство остаются стабильными. Получается, что для пишущего человека «уход на телек» — едва ли не единственная возможность не только карьерного роста, но и стабильного заработка. 

Сценарист и драматург Александр Молчанов говорит, что сценарная работа — самая высокооплачиваемая из тех, что связаны с написанием текстов: «Только нужно понимать, что ежемесячными поступлениями нас не балуют. Сценарист может получить один платеж в год. Или два. И это могут быть и большие деньги и очень маленькие. У меня в карьере был один год, за который я заработал сценаристикой всего 700 долларов». 

«В России сценарист отчуждает все авторские права. А в Америке и Европе наши коллеги получают деньги от любой продажи или повторного показа их фильма или сериала, что позволяет им выдыхать между проектами, а не бегать как бешеному в попытке что-то написать, переписать. Плюс ко всему в России нет профсоюзов, которые должны отстаивать наши права, и толком нет агентов», — рассказывает Ванина.

В кино, в отличие от телевидения, заработки еще менее регулярные, зато за сценарий можно получить до шести миллионов рублей — столько обычно просит сценарист Николай Куликов. В удачный год таких проектов может быть два, и над ними часто приходится работать одновременно. «Прелесть создания сценария для кино в том, что после завершения работы мы можем уехать куда-нибудь хоть на три месяца. А на телеке ты должен постоянно писать. И денег, насколько я знаю, там меньше: зарплата штатного автора компании, которая производит сериалы составляет от 150 до 200 тысяч рублей в месяц», — говорит Куликов. 

Продукт

Несмотря на постоянный поиск новых авторов, шансы попасть в индустрию у человека со стороны невелики. Во-первых, это все-таки не очень большой рынок, во-вторых, сами сценаристы рассказывают, что будто существует некий список примерно из 20 авторов, к которым по кругу обращаются продюсеры и режиссеры. На телевидении «избранных» фамилий, конечно, на несколько десятков больше, но новичку присоединиться к ним тоже почти невозможно.

По словам сценариста «9 роты» Юрия Короткова, очередь на производство «продукта» очень большая — есть люди, которые уже давно и довольно прочно сидят на этих деньгах, может, не очень значительных, но регулярных. «Продуктом» сценарист называет сериалы вроде «Доярки из Хацапетовки», для создания которых не требуется особых материальных затрат или творческих усилий. Коротков уверен: начинающему автору гораздо сложнее встроиться в систему производства «телемыла», чем заявить о себе, предложив уникальный, штучный проект вроде «Оттепели», «Измен» или «Ликвидации», спрос на который у студий и каналов неизменно высок.

«Я слабо себе представляю, что молодой талантливый человек может просто прийти на Первый канал и продать туда свою сериальную заявку. Это мне кажется утопией. Я знаю, что такие случаи бывают, например, на ТНТ, но и там это вопрос исключительно случая», — говорит Елена Ванина. Шанс продать свой сценарий, по ее мнению, все-таки есть у тех, кто не только придумал хорошую историю, но и готов за не очень большие деньги переписывать ее, пока она окончательно не устроит продюсера.

С Ваниной согласен ее соавтор по сериалу «Лондонград» и новому проекту телеканала «Россия» «Оптимисты» Михаил Идов: «Если у вас есть хороший сценарий, вы точно его продадите, потому что хороших сценариев не так много. С другой стороны, это не значит, что он будет снят». О последнем Идов знает не понаслышке: несмотря на заинтересованность канала, производство ситкома «Рашкин» дальше пилота так и не продвинулось, временно приостановлена и работа над безымянным проектом для Тимура Бекмамбетова, который Идов писал вместе с Романом Волобуевым.

Сценарист «Легенды № 17» Николай Куликов цитирует высказывание одного американского агента: «Его спросили, как сделать так, чтобы тебя заметили. Он сказал: «Поверьте, если вы хоть что-то делаете, мы про вас уже знаем». Большинство российских сценаристов не понимают, что недостаточно просто сидеть и писать, надо также заниматься тем, что по-английски называется networking: вести твиттер, блог, предлагать совместные проекты студентам или коллегам». Для себя в качестве того самого networking Николай Куликов выбрал стендап. На одном из его сольных выступлений сценаристом заинтересовался молодой режиссер Алексей Нужный и предложил вместе поработать. Так появилась комедийная история «Я худею», производство которой запланировано на следующий год.

Качество

Ругают российские фильмы и, тем более, сериалы даже те, кто их смотрит. Игра актеров, декорации, костюмы, диалоги вызывают чувство неловкости за тех, кто их придумал, утвердил, сыграл. Кажется, что лучше напишет даже студент-первокурсник, однако разножанровую «тележвачку» продолжают производить и показывать.

Юрий Коротков убежден, что низкий уровень большинства российских сериалов на сто процентов соответствует запросам аудитории соответствующего канала. В случае со второй кнопкой — это «женщины 50+ с неудавшейся личной жизнью». Елена Ванина, напротив, уверена, что люди старшего возраста уже давно готовы смотреть более сложные истории. Только каналы не видят смысла вкладывать дополнительные средства в сценарии, которые и без того обеспечивают им высокие рейтинги.

Одной из причин невысокого качества отечественных сериалов традиционно является коррупция. На проект могут выделить внушительный бюджет, но до производства дойдут лишь крупицы, которых хватит ровно на то, чтобы наспех написать сценарий и быстро все отснять. Еще одна проблема — отсутствие репутации авторов в профессиональной среде. Нередко писать фильм или сериал доверяют человеку, который (и все об этом знают) уже не раз эту задачу проваливал.

Однако качество теле- или кинофильма зависит не только от сценария — ошибки костюмеров, недоработки звукорежиссеров и осветителей могут обесценить самую искусную драматургию, режиссуру и игру актеров. В Америке мониторингом «ляпов» занимаются шоураннеры, то есть исполнительные продюсеры: они отвечают за основное направление и развитие проекта. В России институт шоураннерства отсутствует — у нас за сериалы ответственны режиссеры. «А это значит, что один человек в режиме личного подвига, на разрыв аорты, снимает 12-часовой художественный фильм, после чего все, что он хочет сделать, — это лечь на год и больше не делать ничего. И повторить этот подвиг через полгода, чтобы снять второй сезон даже успешного сериала, практически нереально», — считает Михаил Идов.

Юрий Коротков признается, что из всей своей фильмографии, а в ней почти четыре десятка картин, доволен всего тремя — «9 ротой», «Стилягами» и комедией «Пять невест». В других фильмах, даже в «Стране глухих», есть потери, которые ему кажутся очень серьезными. За свою почти 30-летнюю карьеру Коротков уяснил для себя главный принцип: «Не хочешь, чтобы грохали твои картины, — снимай сам». 

Индустрия

В сентябре 2014 года на Санкт-Петербургском медиафоруме — едва ли не впервые в истории российских киносмотров — представили программу сериалов. Тогда вместе с первыми эпизодами новых сезонов американской «Родины», «Оставленных» и «Страшных сказок» показали пилоты и отдельные серии российских сериалов: «Завтра», «Рашкина», «Лондонграда» и «Озабоченных». Михаил Идов вспоминает: «Мы с удивлением обнаружили, что у всех этих пилотов было очень много схожего: по эстетике, подходу, и главное, что все это было совсем не похоже на российское телевидение того момента. Из Питера мы уезжали с ощущением, что основали почти мини-движение». Но на пороге мини-революции в мире отечественного ТВ случился экономический кризис, и каналам — в тот момент готовым к экспериментам — пришлось все приостановить. На ближайшие несколько лет вкусы поклонников хитов американского малого экрана — «Настоящего детектива», «Больницы Никербокер» и «Фарго» — будут забыты.

Чтобы хороших сериалов стало больше, должен появиться другой канал сбыта этой продукции. Елена Ванина вспоминает, что когда-то у ТНТ была идея показывать сериалы на сайте. Но как заставить зрителя платить за просмотр деньги? Теленачальники тогда этого придумать не смогли — конкурировать с торрентами по-прежнему практически невозможно. «Когда кто-то в России придумает модель кабельного, интернет- или чего угодно телевидения, действительно экономически целесообразную, во-первых, он станет миллиардером, а во-вторых, сильно продвинет эту индустрию вперед», — говорит Елена Ванина.

Продвинуть киноиндустрию, по мнению Николая Куликова, могут исключительно зрительские фильмы, способные приносить своим создателям реальные деньги, в том числе и на производство новых картин. Сам он, например, надеется в ближайшем будущем написать историю, которая заинтересует людей по всему миру и впервые в истории российского кино заработает в прокате сто миллионов долларов. Что касается состояния отрасли, то Куликов считает, что предъявлять требования к российской киноиндустрии — то же самое, что требовать от пятилетнего ребенка читать Достоевского: «Поэтому нужно относиться к нему с симпатией и верить. Я вот начал верить».

Веру в отечественное кино пытаются поддерживать — правда, искусственным образом и часто неудачно — Министерство культуры и Фонд кино, ежегодно выделяя около шести миллиардов рублей субсидий. С марта 2016-го Минкультуры получило и право регулировать даты выхода фильмов в прокат: чтобы российским «картинам-событиям» не помешали собирать кассу их голливудские конкуренты. Многие в отрасли отнеслись к подобной мере скептически, однако узнать, как она будет работать на практике, получится уже в апреле, когда на экраны выйдет «Экипаж» от продюсеров Михалкова и Верещагина и сценариста Куликова. Правда, Куликов даже в случае оглушительного успеха проекта не получит дополнительного вознаграждения — пункт о подобных отчислениях с прибыли в российском гражданском кодексе отсутствует. Таким образом получается, что сценарист работает не на конечный результат, а на разовый гонорар. Когда авторы начнут считать своим главным заказчиком не продюсера и не Минкульт, а зрителя в зале, тогда, возможно, в российское кино можно будет не просто верить, его можно будет еще и смотреть.