Цифровое радиовещание в мире активно развивается с конца 80-х годов прошлого века. DRM, DAB – это не новые форматы. Они успели зарекомендовать себя в мире. Но в России цифровизация идет с опозданием. Поэтому вопрос «а нужно ли уже идти в эту сторону?» более чем актуален.

Существующий ассортимент мобильных устройств дает более широкие возможности по прослушиванию музыки, чем цифровое радиовещание – вспомним хотя бы сервисы по подписке – «Яндекс.Музыка», «Музыка Вконтакте» и т. п. И если раньше в каждой квартире было проводное радио, то сегодня повсеместно установлены Wi-Fi-роутеры. Людей, у которых дома нет радиоприемника или телевизора, даже больше, чем тех, у кого нет какого-либо доступа к Интернету. Исходя из этого мне тоже непонятно нужны ли потребителю, который сейчас все еще слушает аналоговое FM-радио, контент в высоком качестве и дополнительные опции цифры? И вообще, учитывая состояние, в котором сейчас находится российское радиовещание, целесообразно ли вводить технологию, которая съест столько денег у небогатого регионального вещателя?

Переход на цифровое радиовещание в любом виде вызовет достаточно масштабное обновление рынка передающего и антенно-фидерного оборудования –цифровое радио работает на других частотах, потребуются изменения в системе доставки сигнала. И это большие затраты.

Кроме того, должна быть подготовлена нормативная база, которая прояснит детали. Вещание в DAB или DRM – это мультиплекс из какого-то количества каналов. Должен быть оператор, который их соберет, и правила, по которым новые игроки заходят на рынок – приобретают места в мультиплексе. Пока, на мой взгляд, ответов на массу связанных с новыми процедурами вопросов нет даже у руководителей отрасли.

Пока говорить об этом рано. Кто-то должен будет платить за модернизацию, но цифры будут понятны только после окончательного определения стандартов вещания, сроков перехода и распределения ролей участников рынка.

К примеру, один мультиплекс в DAB+ дает возможность комфортно вещать 16 радиостанций. Количество зависит от битрейта и выбранного алгоритма защиты от ошибок. Комплект оборудования, позволяющий составить и вещать этот мультиплекс, может стоить в пределах 20 тыс. евро, если взять некие условные антенну и передатчик. Так или иначе эти расходы придется разделить между радиостанциями. И вопрос в том, кому будет принадлежать оборудование.

Сейчас в небольших городах и разрешение на использование частоты, и само передающее оборудование зачастую не принадлежит вещателям. Они берут его в аренду у оператора связи – передающего центра – в среднем за 30-50 тыс. руб. в месяц в неконкурсных городах. В конкурсных с более высокими мощностями передатчика стоимость аренды выше. И даже при такой форме работы радиостанции существуют на грани окупаемости. А теперь 16 конкурирующим между собой вещателям придется на каких-то условиях договариваться между собой, чтобы оплачивать переход на новое оборудование. Стоит отметить, что им придется согласовывать не только финансовый вопрос, но и технологии, которые до мультиплексора могут быть между собой не совсем совместимы.

С этой точки зрения стандарт DRM+ лучше подходит для регионального вещателя. Здесь в мультиплекс входит всего четыре радиостанции, то есть договариваться проще. Возможно и вещание в режиме Simulcast – одно- и многоканальный – то есть, возможность сохранить и аналоговую частоту.

В основном это доходы от размещения региональной рекламы. Встречаются и иные источники, например, договорные взаимоотношения с местными администрациями, но все они составляют небольшой процент по сравнению с рекламными бюджетами. Существуют станции, которые зарабатывают на различных мероприятиях: организуют пять-шесть эвентов в год и могут себе позволить не размещать рекламу или сократить ее объем до минимума.

Сейчас вся отрасль испытывает очень сильную конкуренцию со стороны социальных сетей, где гораздо проще добиться попадания в свою целевую аудиторию. Тем более молодежь уходит от прослушивания радио к собственным плей-листам, подписным сервисам или онлайн радиостанциям через телефон. Поэтому радио со временем ощутимо теряет рекламный рынок.

В этих условиях изменяются взаимоотношения внутри рынка: федеральные радиостанции, многие из которых раньше строили сети за счет франшизы, потихоньку разрывают договора с региональными представителями, начиная вещать самостоятельно, аккумулируя сокращающиеся рекламные бюджеты. Это добавит сложностей при переходе на цифру.

Как и телевизионную отрасль, прослушивание радио измеряет Mediascope. Но до недавнего времени он не измерял неконкурсные города с населением до 100 тыс. человек – огромный региональный рынок оставался непонятен для рекламодателя. Сейчас, по некоторым данным, ситуация изменится. Но даже в городах 100 тыс.+ далеко не все радиостанции попадали в рейтинги, поскольку для участия в них необходимо заплатить.

В некоторых странах для оценки аудитории используются абонентские пиплметры – устройства, которые одеваются на человека и фиксируют специальные неслышные уху метки в сигнале, определяя, какую радиостанцию он слушает в данный момент, учитывая не только его собственный выбор радиостанции, но и охват радио в общественных местах. Но о подобных массовых исследованиях в России я не слышал.

Из-за отсутствия детальных измерений рынок также страдает. Раньше это компенсировалось тем, что рекламные кампании были ориентированы на один канал взаимодействия с потребителями – было легко отслеживать результаты. К примеру, в начале 2000-х человек в городе до 100 тыс. населения с абсолютно неизвестным бизнесом приходил на радио, размещал рекламу и получал вал звонков. Не используя другие рекламные каналы, он четко понимал, что при увеличении проката в эфире, растет и количество звонков. Сейчас бизнес, как правило, рекламируется одновременно по нескольким направлениям и невозможно отследить, что именно сработало: таргетирование в социальных сетях или радио.

Непонятно, насколько люди будут готовы менять приемники. Сегодня основное место прослушивания радио – это автомобиль. Наверное, если будут какие-то указания сверху, российский автопром довольно быстро отзовется на смену стандарта. Но вряд ли так же просто решится вопрос с рынком «самостоятельных» абонентских устройств.

В России существуют предприятия, готовые дать адекватный ответ на вызов рынка; я думаю, что это лишь вопрос времени.

Безусловно, шансы есть. Этот стандарт обладает отличиями, которые выводят его в ранг эдакого мобильного телевидения – вместе с аудиосигналом они могут передавать движущееся изображения.

Кроме того, Равис не зависит от внешнеполитической конъюнктуры. Он проработан, протестирован. В оборудовании нет никаких бэкдоров, через которое можно получить доступ к функционалу извне. Однако если Равис не будет совместим, например, с приемниками DRM+, и при этом мы примем его за основной, мы полностью потеряем внешний рынок приемников, а также рынок автомобилей производства других стран с уже установленными цифровыми приемниками. Нам придется создавать свой рынок передающего и приемного оборудования.

Наша система автоматизации радиовещания и оборудование никак не связаны с форматом вещания. До недавнего времени мы работали с аналоговым сигналом, но перед Первым конгрессом по цифровому радиовещанию, который проходил в Санкт-Петербурге в мае 2018 года, оперативно обеспечили демонстрацию вещания в DAB+ – реализовали отображение мета-информации – текста, картинок. Точно также мы можем доработать систему под DRM+ или Равис.

DAB+ стал первым поддерживаемым цифровым стандартом, потому что к нам обратились партнеры из немецкой компании AVT – мы работаем с ними не первый год в рамках альянса Digispot, которых пригласили на конгресс. Их оборудование поддерживает DAB+, поэтому мы оперативно провели его интеграцию с нашим вещательным ПО. В результате мы показали на конгрессе цифровой радиовещательный комплекс, включавший вещательную машину с пультом, мультиплексором, кодером DAB+ и небольшой антенной.

При этом мы не являемся лоббистами DAB+ или какой-то другой технологии. Мы просто стараемся быть включенными в ту ситуацию, которая происходит сейчас.

У нас есть запросы от определенных структур на исследование целесообразности использования врезки в транспортный поток цифрового мультиплекса DAB+ по аналогии с потоками DVB-T2 – так называемой реконфигурации мультиплекса.

Смысл заключается в том, что битрейт цифрового потока достаточно маленький. При этом он делится, например, в DAB+ на 16 радиостанций – это, напоминаю, зависит и от выбранной степени контроля ошибок, и от мощности передатчика. Если разобрать сигнал на составляющие, врезать в него региональную рекламу, а потом снова собрать, потребуется несколько перекодировок, которые сильно скажутся на качестве сигнала. Другой подход – осуществлять врезки непосредственно в транспортный поток. Изменить состав мультиплекса в регионе можно раз в несколько секунд, «подложив» иной региональный контент. Такое изменение и называется реконфигурацией. Мы уже готовы это реализовать на примере оборудования AVT – совместно с немецкими коллегами готовим официальный ответ.

Кроме того, мы имеем сеть филиалов, один из которых – «Тракт Азия» со штаб-квартирой в Астане, Казахстан. В данном регионе тоже есть интерес к этому вопросу, поэтому мы оказываем информационную поддержку заинтересованным лицам.

Нельзя забывать и про дальнее радиовещание, ведь работа по стандарту DRM без плюсика как раз позволяет использовать диапазон ниже 30 МГц для передачи длинных, средних и коротких волн. В данном диапазоне передача возможна не только в пределах прямой видимости антенны, но и за счет многократных отражений от ионосферы Земли. После распада Советского Союза работа в данных диапазонах стала в основном уделом военных и любителей-коротковолновиков, но это мощнейший инструмент пропаганды. Интерес к данным технологиям есть и у нас, и у наших соседей по СНГ.

Мы работаем в том направлении, куда сделан ход отрасли. Если и дальше будет сохраняться тенденция по развитию DAB+, думаю, что на NATEXPO мы уже покажем передающий комплекс, включая российский передатчик, работающий в этом стандарте.

Если будет принят DRM+, встанет вопрос с фраунгоферовскими контент-серверами. У нас есть взаимоотношения с зарубежными компаниями, которые работают с этим стандартом, так что мы тоже достаточно быстро подготовим решение.

Задача заключается не в том, чтобы лоббировать внедрение того или иного стандарта, а в том, чтобы всегда быть готовыми ответить на запрос рынка. Как только состоялось заседание комиссии, в наш офис начались визиты инкогнито представителей медиаиндустрии с тем, чтобы мы рассказали, как будет развиваться направление.

На мой взгляд, наиболее безболезненно прошло бы внедрение американского стандарта HD Radio. Мы его не можем принять как минимум по политическим соображениям. Но мне нравится, как все это устроено в США. Там очень развито местное радио – с определенными ограничениями по мощности. Эти радио могут поддерживаться энтузиастами в пределах небольшого города или даже какой-то своей агломерации. К примеру, много радио студенческих кампусов. В такой радиостанции есть душа и смысл, потому что она фокусируется на том, что произошло по соседству. Возможно, слушатели даже лично знают диджея и могут запросто прийти к нему в студию.

У таких радиостанций немного другие технологии работы, но в США это целое комьюнити. И государство уважает этот сегмент. Один из элементов этого уважения – поиск технологии работы, которая устроит всех, результатом которого стал переход на HD Radio. Есть FM и цифра. Если прием в цифре – уверенный, приемник декодирует цифру, если есть помехи, он переключается на FM. То же самое в принципе можно делать с DRM+ – тот самый simulcast, правда, не с DAB+.

Мне кажется, целесообразнее не стремиться к полному переходу, как это произошло в Норвегии. Там, конечно, люди недовольны. И доля людей, слушающих радио, сократилась, потому что к моменту отключения аналога не сформировалось рынка абонентских устройств, да и с приемом не везде все хорошо.

Думаю, недовольство может быть связано со слишком быстрым switch off. Вероятно, нужно было дать больше времени или предусмотреть возможность работать аналогу и цифре совместно, чтобы люди спокойно переходили с одного формата на другой.

Труднодоступные регионы, в частности, Русский Север действительно нуждаются в системах оповещения, хотя бы о ЧС, не привязанных к пределам прямой видимости. Невозможно там через каждые 200 км поставить по вышке, поскольку ее придется кому-то обслуживать, а для этого туда надо элементарно добраться. Поэтому сейчас эти территории лишены радиовещания в принципе.

DRM в этом смысле очень перспективен. Однако я не думаю, что Север – это настолько широкий рынок, чтобы там можно было серьезно заработать на радио по рекламной модели. А вот системы оповещения нужны. Да и просто по-человечески, людям нужно понимать, что они не одни в этом огромном мире Арктики – нужны новости, развлекательные передачи.

В Москве, безусловно, есть. Там свободных частот нет, FM-диапазон заполнен. Введение новых технологий, которые могли бы увеличить количество радиостанций, было бы полезно.

Вопрос в другом – как к этому отнесутся существующие игроки? Рекламодателей-то больше не станет, они просто перераспределятся с учетом новых игроков.

А вот Питере есть свободные частоты, как и во всех остальных городах. Так что на текущий момент у нас нет таких ограничений по частотному ресурсу, которые не позволили бы использовать FM.

Другой вопрос, что при количестве частот в мультиплексе любого стандарта и количестве самих мультиплексов есть возможность увеличить разнообразие контента за счет большого числа каналов. Если при этом не жадничать и установить невысокую цену за лицензию, можно получить новое сегментирование рынка, и, кто знает, может быть это привлечет новых клиентов в те ниши, которых раньше не было. Элвин Тоффлер в своей книге «Третья волна» называл это «демассификация средств массовой информации».

Такие технологии действительно существуют. Как раз на конгрессе выступал представитель английской компании Factum Radio Scope, который показывал решения с применением виртуализации – энкодеры и мультиплексоры, развернутые на виртуальных машинах на стандартном сервере. Облачных решений представлено не было, но я в 2018 году еще буду исследовать этот вопрос – посмотрю, что предлагают другие поставщики. На мой взгляд, раз есть виртуализация, то скорее всего есть и возможность размещения виртуальных машин в облаке.

Однако если рассуждать об облачных решениях, не очень понятно, в чем будет заключаться функция радиостанции.

Перепутается, конечно. Но этот процесс идет и без цифровизации. Уже довольно давно крупные московские радиостанции, чтобы выделиться друг на фоне друга, показывают в эфир различный видеоряд. Некоторые из них формируют несколько каналов разной направленности, некоторые выглядят как полноценный телеканал, в эфире которого люди уже не сидят в студии за пультами и микрофонами, а выходят с петличкой и папкой. Большинство так или иначе представлено в пакетах спутникового телевидения.

Наверное, в будущем все это как-то будет совмещаться в некие другие разновидности глобальных медиа. Но с этой точки зрения было бы целесообразнее развивать цифровое телевидение, если уж речь идет о каком-то мультиплексировании, с учетом передачи звука без картинки. Чтобы этот звук можно было принимать некими абонентскими устройствами. Это был бы какой-то понятный вектор развития – согласованное движение. А сейчас, разделяя эти СМИ на разные частотные диапазоны и технологии, не понятно, выигрываем мы или проигрываем. Под «мы» я имею в виду как вещателей и производителей специализированного ПО и железа, так и конечных потребителей – слушателей.

Источник: Дерик Алексей, текст и фото Telesputnik.ru