Как вы оцениваете сос­тояние детской анимации в России?

Анимация сейчас — одна из самых быстрорастущих отраслей. Даже если судить по количеству проектов, которые финансирует Фонд кин­о, то если в позапрош­лом году было два пол­нометражных проекта, в 2016 году таких про­ектов было 4‒ 5, в следующем году их будет­ не менее 10. Также п­редставлено большое к­оличество сериалов, короткометражного кино. В сегменте коротком­етражного кино представлены в основном мы.

Господдержки хватает на новые проекты?

Денег много не бывает, как говорится. Если говорить о том, достаточно ли государственного финансирования, чтобы зритель ощущал­ серьезное присутствие российской анимации в стране, то достаточно. Министерство культуры не может целиком и полностью нести на себе ношу финансирования всего, что производится. Все, что связано с анимацией, —  это рынок за исключением авторских проектов, которые финансируются спонсорами и меценатами, а также государственными организациями. Сейчас работает 25‒ 27 детских телеканалов, и на них постоянно что-то крутится. Плюс к этому в интернете вы можете найти все что угодно, и российского контента там очень много.

Я всегда поражался об­ъемам китайской анимации — у них 100 тысяч выпускников аниматоров каждый год, выстро­ен целый анимационный город. А анимация в Америке? Это колоссальный объем производства, сотни и тысячи часов анимации. Если бы это не было востребовано, если бы это не смотрели, какие-то персонажи не уходили бы в коммерцию, этого всего бы просто не существовало. Отвечая на вопрос, достаточна или недостаточна господдержка, — наверное, хотелось бы больше, но, мне кажется, минис­терство культуры и так делает достаточно много.

Разделяете ли вы мнение, что для успешной­ конкуренции российской анимации с мировой, в частности с американской, нужны протекционистские меры?

Российская анимационная отрасль разрознена и не так сильна. Есть очень мощные конку­ренты — Disney, Dream ­Works, Pixar. У нас пока не очень смотрят азиатскую анимацию, хотя огромное количество анимации производится в Китае, Японии и Корее. С этой точки зрения хотелось бы иметь такую систему защитных мер, которые позволяли бы производителям снижать издержки — скорее всего, через налоговые механизмы, через льготы, возможно — через систему грантов для мелких и средних студий. Конкуренция и раньше была жесткой, а сейчас стало совсем трудно зарабатывать. Анимация вообще непредсказуемый продукт: вы можете думать, что ваш проект окажется популярным, а на самом деле его никто не смотрит. Поэтому кто же откажется от защитных мер? Другой вопрос — как это с­делать. Очень тонко нужно работать, потому что мы живем в открытом экономическом пространстве. И нельзя просто так сказать, чтобы кинотеатры в какое-то время показывали только российские му­льтики, а в такое-то время — американские и другие. Это неприкрытый протекционизм, прокатчики на это не пойдут. Решение проблемы должно быть взвешенным и дипломатичным.

Вы упомянули налоговые льготы. Обсуждаются конкретные варианты?

Обсуждаются, и эта дискуссия не закончена. Четкой системы поддержки анимационных проектов сейчас не существует. Но в ближайшее время мы выступим с предложением создать Российский дом анимации. Это может оказаться именно тем инструментом, который поможет отрасли в целом.

Это будет аналог советского Госкино, специализирующийся именно на анимации?

Нет. Во-первых, аналог Госкино у нас есть — это Фонд кино. Часть финансирования идет через фонд, часть —  распределяется непосредственно министерством культуры. Идея заключается в том, что создается механизм, который позволяет отраслевым предприятиям — российским студиям —  эффективнее работать с инвестиционными, а не государственными деньгами.

Госкорпорация?

Госкорпорация —  это мы, а Российский дом анимации, я полагаю, будет устроен как некое отраслевое объединение. Любая нормальная студия, которая платит налоги и не скрывается в офшорах, при наличии аккредитации Российского дома анимации сможет претендовать на поддержку. Как вариант, государство может регулировать работу этого объединения отдельным законом по примеру «Сколково». Его резидентам дали статус, который позволяет экономить на налогах, открывать доступ к системе грантов. Вот эту систему следует продумать и прописать.

На каком этапе обсуждение проекта?

Вопрос поднимается в течение трех-четырех лет, но дело не сдвинулось по одной простой причине: Российский анимационный дом должен где-то физически быть. В стране нет более подходящего места, чем то здание, в которое мы собираемся переехать.

Потребуется ли дополнительное бюджетное финансирование на создание дома анимации?

Минимальное. Сейчас есть Ассоциация анимационного кино. Мы совершенно не планируем ее подменять, мы с ней дружим. Но ассоциация —  это просто инструмент, который помогает решать юридические вопросы, представлять российские студии за рубежом и так далее. Российский дом анимации может стать более основательным образованием для решения отраслевых проблем, в том числе через лоббистские механизмы в правительстве.

Модель отраслевого альянса?

Да. Есть же свои организации у банкиров и нефтяников, почему у аниматоров не может быть аналогичной? Ассоциация анимационного кино — это, конечно, здорово, но, мне кажется, она не настолько сильна, чтобы на что-то влиять. Российский дом анимации, который физически будет работать и в него можно будет приехать, — это более фундаментальная история.

У мультфильмов сейчас есть идеологическая составляющая? Государство часто инициирует создание патриотических проектов?

Государство в лице министерства культуры определяет основы культурной политики и дает рекомендации. Как правильно и совершенно­ справедливо, буквально на днях сказал министр: у нас цензуры нет (министр культуры ­Владимир Мединский. — RNS). Государство —  это мы с вами. Если мы с вами, как налогоплательщики, и министерство культуры, как распорядитель, решаем, что воспитание целесообразно проводить определенным образом, то, наверное, они, поскольку частично финансируют производство, вправе рекомендовать, что делать, а что не делать. Мы как самостоятельный хозяйствующий субъект вправе эти рекомендации принимать и выполнять, если нам это интересно и нужно. Или мы можем не согласиться и сказать, что нам этот проект не интересен. Я за долгое время нахождения в «Союзмультфильме» никогда не испытывал никакого давления по­ линии того, что нам ­нужно производить.

Рыночная модель более жизнеспособная. Точнее, она просто единственная возможная в нынешних условиях. Не может «Союзмультфильм» бесконечно бегать с протянутой рукой. Я совершенно не боюсь, чтобы нам рекомендовали или советовали, как лучше или интереснее снимать. Но я не знаю ни одного человека в министерстве, который может профессионально посоветовать «Союзмультфильму», что снимать. Мы работаем не просто с идеей, а с многообразием ее форм. Одна идея может принимать самые немыслимые формы, и с каждой из них можно что-то делать.

Рассматривается ли возможность партнерства с такими студиями, как «Мельница» и «Анимакорд»? Создания новых­ проектов или продолжения советских мультфильмов?

Да, конечно. У нас есть совместный проект со студией «Визорт». Это продолжение «Котенка с улицы Лизюкова», очень хороший зрелищный проект. Мы с ними же собираемся делать «Шелковый путь» —  совместный проект с Китаем.

С Александром Герасимовым обсуждаем создание продолжения «Сухаревской башни». Но с «Мельницей» мы не обсуждаем ничего. «Мельница» абсолютно самодостаточна, точно так же,­ как и «Маша и Медведь» («Анимакорд». —  RNS).­ Они уже далеко ушли от уровня, когда «Союзмультфильм» чем-то может быть интересен, у них оборот под $300­ млн.

Вы были назначены­ руководителем «Союзмультфильма» в апреле, почему вы до сих пор являетесь исполняющим обязанности гендиректора, а не гендиректором?

Это было решение министра культуры, что глава «Союзмультфильма» определяется по результатам конкурса.

Дата конкурса определена?

Да, 7 декабря.

Какую работу сейчас проводит «Союзмультфильм» по восстановлению библиотеки прав?

Нам не нужно восстанавливать библиотеку прав, она принадлежит нам. Но с 2011 года правами очень хорошо наторговали. Наторговали так, что возникло много некорректных контрактов, которые не удовлетворяют нас сейчас. Мы по всем этим договорам ведем работ у — претензионную, судебную, иную — по улучшению условий использования этих прав.

Правда ли, что вопрос выносился на совещание в Администрации президента?

Совещание в Администрации президента было в сентябре, насколько там обсуждалась проблема возврата прав, мне неизвестно. Мы ведем плановую работу. Все задачи и приоритеты согласуются с министерством.

«Союзмультфильму» требуется дополнительное финансирование? Привлекаете кредиты?

Кредиты — точно нет, насчет субсидий — только плановые, чтобы довести стройку до конца, переехать, оснаститься техникой, на все это у министерства зарезервированы деньги. Я абсолютно сознательно не форсирую вопрос выделения нам субсидий на производство. Чтобы что-то производить, нужно, чтобы было где производить и на чем производить. Возможно, что мы будем ходатайствовать перед министерством о том, чтобы они поддержали наши совместные­ проекты с существующими студиями, но это только по причине того, что пока самостоятельно мы их делать не можем.

Как вы оцениваете перспективы создания онлайн-кинотеатра для детей?

Абсолютно востребованная и нужная вещь. Мы над этим работаем.

Правда ли, что над этим проектом также работает Юлианна Слащева, экс-глава «СТС-Медиа»?

Да, это совместная работа.

Когда он может быть запущен?

Пока это преждевременный вопрос.

Сейчас ведутся переговоры по переуступке прав в пользу этого проекта?

«Союзмультфильм» заключает на использование лицензионных прав договоры. Если онлайн-кинотеатр захочет купить лицензию «Союзмультфильма», добро пожаловать.

Продажа прав в принципе невозможна, потому что интеллектуальная собственность «Союзмультфильма» — это госсобственность.

Как будет организовано партнерство между «Союзмультфильмом» и Юлианой Слащевой?

Партнерство может быть в любом виде, главное —  чтобы оно было интересно и той, и другой стороне.

За покупкой лицензии она пока не обращалась?

За покупкой лицензии — пока что нет. Думаю, что Юлиана Слащева будет очень активным членом попечительского совета, который мы сейчас формируем. Я вижу, что она, как человек крайне активный и крайне профессиональный, может очень много дать «Союзмультфильму». Поэтому мы будем, конечно, поддерживать любые варианты развития совместных проектов с ней.

«Союзмультфильм» должен переехать в новый комплекс на улице Академика Королева. Когда может состояться этот переезд, здание готово?

Сам переезд должен состояться в течение двух-трех недель. Мы, собственно, сидим на чемоданах, и у нас очень много уже запаковано. Ждем команды, чтобы сесть в грузовик и поехать. Сейчас в новом здании заканчивается ремонт. Это будет большое пятиэтажное здание, примерно 6 тысяч квадратов. Оно полностью приспособлено под анимационное производство. Пятый этаж спроектирован как офисное помещение, а все остальное —  это опенспейсы. Пространство, разделенное на большие залы, специально спроектированное таким образом, чтобы там размещалось анимационное п­роизводство.

Новое здание будет больше, чем то, где сейчас располагается «Союзмультфильм»?

В «Союзмультфильме» сейчас 62 штатных сотрудника. Те, которые с нами останутся, естественно, все туда переедут. Но это не решает проблему загрузки всех помещений, поскольку здание рассчитано минимум человек на 500. Поэтому мы будем начинать совместные проекты с разными студиями, я думаю, что уже к февралю там будет человек 150‒ 200 и - по нарастающей. До конца следующего года мы это здание заполним.

Известно ли, что будет на месте существующего комплекса «Союзмультфильма»?

Как этим зданием распорядится Росимущество, мне неизвестно.

Какие новые проекты запланированы на 2017 год?

У нас сейчас в производстве 22 проекта, из­ них 14 — короткометражки, входящие в цикл «Веселая карусель», который традиционно делает «Союзмультфильм». Плюс к этому мы планируем запустить еще один сериал «Крылья победы» к чемпионату мира по футболу 2018 года, к весне 2018 года будет готово три-четыре серии. Также у нас есть проект «Танчики», совместно с министерством обороны. Он будет связан с играми танков. Ни в коем случае не надо это путать с World of Tanks — это будет наш собственный проект. Думаю, этот проект будет реализован уже к следующему лету. Об остальных проектах я расскажу на форуме в Санкт-Петербурге (Международный культурный форум, который пройдет в Санкт-Петербурге 1–3 декабря. — RNS). В любом случае, очень важно, чтобы студия была самодостаточной, могла сама финансировать свои проекты. Если мы сейчас не развернемся лицом к широкому зрителю, мы этого просто не добьемся. Соответственно, в основном все эти проекты ориентированы на то, что они способны приносить доход.

Как вы относитесь к возможной приватизации «Союзмультфильма»?

«Союзмультфильм» к приватизации не готов. Права на «Золотую коллекцию» с контрактной базой требуют большой и длительной работы. Приватизировать имущественный комплекс — это вообще не в моей компетенции. Чтобы приватизировать, нужно, чтобы возникла серьезная добавленная стоимость. Сначала студию нужно воссоздать. Сейчас, кроме имущественного комплекса, который находится в хозведении, даже не в собственности, и коллекции, ­нет ничего. Студия выпускает час мультиков, которые смотрят на ­фестивалях. Что здесь приватизировать?

Правда ли, что обсуждаются предложения расформировать «Союзмультфильм»? Кто с такими предложениями выступает?

Мне это не известно. Может, кто-то на кухне это между собой это и обсуждает… Мы — свободная страна, и каждый может обсуждать, что хочет.

Как сейчас структурированы источники доходов «Союзмультфильма»?

На 90% доходы «Союзмультфильма» составляют лицензии на «Золотую коллекцию», которые работают не очень хорошо­ по разным причинам: это и недоработки самой студии, и очень жесткая конкуренция. Старые персонажи просто вымываются временем, и если не вкладывать деньги в обновление этой линейки, то через­ два-три года ее вообще никто не вспомнит.­ Маленькие дети сейчас уже не знают, что такое «Союзмультфильм».

С чем связано то, что­ в 2013 году студия была прибыльной, 35 миллионов было чистой прибыли, а в 2015-м она уже была убыточной?

Каков был поп, таков был и приход.

Какие прогнозы по прибыли на 2016 год?

Мы, фактически, вытащили студию из состояния банкротства. То есть, если бы прошел еще месяц, если бы не сменилось руководство в апреле, в мае «Союзмультфильм» был бы банкротом без вариантов. Сейчас прогнозы нормальные: к концу года мы выйдем в ноль —  это в худшем случае. Я думаю, что даже в легкий плюс.

В августе сообщалось о конфликте с Госфильмофондом, был суд. Как планируете урегулировать ситуацию?

Я бы не сказал, что это конфликт. Суд восстановил договор, который был заключен между Госфильмофондом и «Союзмультфильмом» в 2014 году. Просто бывший руководитель в одностороннем порядке из договора вышел, это очень сильно не понравилось Госфильмофонду, они подали в суд, суд признал тот договор действительным. Собственно, восстановлено то, что было. Здесь ничего нового совершенно нет.

Поэтому вы не стали обжаловать решение суда?

Мы не стали его обжаловать, потому что Госфильмофонд —  наш партнер и потому что между нами существовал договор. Все фонды наши находятся у них. Мы бюджетное учреждение, и они бюджетное учреждение. Этот договор, точнее, права по этому договору выпадали из взаимоотношений двух бюджетных организаций в пользу нескольких частных компаний. Суд восстановил прежний договор между нашими компаниями. По условиям договора «Союзмультфильм» не потерял ничего.

У «Союзмультфильма» есть сейчас право на распространение своих мультфильмов в интернете?

Эти права у Госфильмофонда, но по условиям нашего договора от перемены мест слагаемых мы не потеряли ничего. Мы просто восстановили наши хорошие отношения.

Глава Роспатента заявлял, что «Союзмультфильму» надо создать реестр прав на мультфильмы.

Да, это правда.

Это сейчас обсуждается?

В процессе.

Когда может быть создан такой реестр?

Когда по срокам, я пока не скажу, но эта работа ведется.

В 2015 году «Союзмультфильм» обращался к ВТБ и Сбербанку с просьбой о финансировании музея анимации. Когда ожидается открытие?

«Союзмультфильм» ранее обращался за кредитами, но на тот момент не существовало конкретных планов по ВДНХ, поэтому заявки остались без ответа. Действительно, в 2017 году зарезервировано министерством культуры, насколько мне известно, 160 миллионов рублей на реконструкцию седьмого павильона, находящегося в ведении ВДНХ. Обсуждается вопрос о передаче отремонтированного помещения в хозведение «Союзмультфильма», когда будет рассмотрена, утверждена и профинансирована концепция преобразования этого павильона в музей. Когда этот процесс завершится, мне неизвестно. Не раньше, чем когда будет произведена реконструкция этого павильона. Со своей стороны могу утверждать, что «Союзмультфильм», ВДНХ и мэрия в проекте заинтересованы. Если исходить из того, что у нас все процессы очень небыстрые и непростые, какой будет исход, я не знаю. Но думаю, что к середине 2018 года возможно появление музея.

Источник: RNS.online