В ближайшее десятилетие западные эксперты в рекламной и теле-индустрии ожидают  революционных изменений, тесно связанных с новыми технологиями и потребительским поведением среднего зрителя.

Второй день XVII Всемирного конгресса русской прессы (ВАРП) его участникам для обсуждения была предложена тема «Государство и СМИ. Глобальные тенденции нового тысячелетия». Тон дискуссии задал Павел Гусев, руководитель Союза журналистов Москвы (СЖМ), издатель газеты «Московский комсомолец».

П. Гусев остро критиковал законодателей, ущемляющих свободу слова в России. «Унизительными и безнравственными» назвал он поправки, приравнявшие блогеров к журналистам, а соцсети к СМИ. «Есть артисты, а есть статисты. Есть журналисты, а есть блогеры. Вознося блогеров на пьедестал, мы уничтожаем профессию журналиста, — с возмущением сказал он. — И это политика, наносящая гигантский вред журналистской профессии».

Ложь и вранье, что печатные СМИ умирают, возмущается известный журналист и издатель. В регионах России газеты и журналы по-прежнему являются основными источниками информации, а соцсети там доступны далеко не каждому. В целом по России 30% газетных киосков закрыты, в Санкт-Петербурге — около 40%, в Москве — 20%. Полное вранье и то, что подписка падает, говорит П. Гусев. После того, как сняли дотации на почтовые расходы для прессы, цена на подписку поднялась на 80%, и это удар по пожилому населению.

П. Гусев сообщил, что 85% СМИ в России принадлежат государству или аффилированным структурам. После законодательных изменений реклама упала на 60%, печатные СМИ лишились 40% рекламного рынка, ТВ — 18%, глянец — 55—60%. Причина лежит в запрете на рекламу многих видов деятельности, затронувших, прежде всего, малый и средний бизнес, который и так сократился более чем наполовину. «А ведь это основа рекламных бюджетов для СМИ, — сетует издатель. — Если его уничтожить, откуда взяться рекламе?»

В кулуарах конгресса П. Гусев затронул еще одну острую тему — вброс в информационную среду, прежде всего через социальные сети, т.н. «фейков», за которыми, по его словам, стоит мощная много миллиардная индустрия. Эти «фейки» создают искаженную картину действительности, их читают не только пользователи соцсетей, они попадают и на страницы и каналы СМИ. И противостоять этому явлению невозможно.

Ольга Павук

Фото и текст BK

Выступая перед журналистами 26 апреля 2015 года, глава медиахолдинга News Media Арам Габрелянов рассказал о том, каким видит будущее телевидения и журналистики. По мнению Габрелянова, смешанный формат вещания, какой превалирует сегодня в этой сфере, уйдет в прошлое через десять лет. Он уверен, что всё будет сегментироваться по форматам вещания — новостной, спортивный, культурный и многие другие.

Что касается печатных СМИ, то их перспективы, по мнению Габрелянова, видятся весьма сомнительными. Реальную угрозу для них, да и для журналистики в целом, представляют социальные сети, отметил он.

Отвечая на вопрос о необходимости государственного присутствия в средствах массовой информации, Габрелянов оказался категоричен и высказался против присутствия федерального влияния в этой сфере. Он подчеркнул, что 95% изданий должны быть частными.

Авторское право, по мнению главы холдинга News Media, в России, как и во всем мире, следует неукоснительно соблюдать. «Оно должно быть железно, стопроцентно утверждено в стране. Те же Google и «Яндекс» зарабатывают на наших с вами новостях. Посмотрите на их просмотры в новостных поисковиках, а они нам ничего не платят. Вы вкладываете в видео свои человеческие ресурсы, и за это должны платить», — уверен он.

Рассказывая о том, какими качествами должен обладать журналист дня завтрашнего, медиаменеджер сформулировал собственную формулу: «Будущий журналист должен быть человеком интегральных компетенций. Если он не будет таковым, то он уже не журналист, а блогер. Если вы не умеете грамотно добывать информацию, ее обрабатывать и если вы не умеете ее креативно подать, то будущего у вас никакого нет. Интегральная компетенция — это очень важно. Сейчас у нас есть телеканал, радио и газета. Так вот журналист должен уметь работать и на радио, и в газете, и на телевидении».

Поведал Габрелянов и о своей философии, которая, уверен он, нисколько не противоречит, а, скорее, совпадает с информационной политикой государства. Суть ее проста — играй на опережение.

«Если вы гонитесь за эксклюзивом, вы можете проиграть в этой гонке, — считает он. — Но если вы не гонитесь за эксклюзивом, вы уже проиграли. Против нас играют огромные западные проекты, и если в России мы не сможем ответить на их вызов, то есть шанс проиграть. Обороняющаяся позиция всегда проигрышная. У нас люди намного умнее. Я часто бываю за границей, я вижу, как они работают. По качеству людей мы намного сильнее». Однако, добавил он, наша страна не должна вставать на путь изоляционизма. «Скорее, наоборот: информационная экспансия в страны Европы и Америки» — вот какой путь обозначил для России Габрелянов.

Система работы западных СМИ выстроена таким образом, что выступление против интересов своей страны или же ее публичное оскорбление неминуемо станет следствием увольнения журналиста, отметил Габрелянов. При этом он добавил, что в России, напротив, подобные реплики средствах массовой информации, уничижающие собственную страну, если и не приветствуются, то уж точно не становятся причиной кадровых решений в отношении работника СМИ.

«Я не за голый патриотизм и не считаю, что нужно закрыться, поставить железный занавес, — сказал медиаменеджер. — Наоборот, надо осуществлять экспансию. У нас хватает сил, мозгов, людей. Надо продвигать свою идеологию».

Источник

Гендиректор «Первого канала» Константин Эрнст считает, что телевидение не устареет.

Юрий Сапрыкин, бывший главный редактор российского журнала «Афиша», прочел лекцию «Куда мы катимся: журналистика между “Сегодня” и “Завтра”» в Школе гражданской журналистики. Он рассказал об «информационных пузырях», важности human touch и гибели фактчекинга. Медиакритика.by записала самые интересные тезисы.

О скорости распространения информации

Скорость распространения информации стала неизмеримо выше, и поэтому если раньше у тебя был какой-то производственный цикл — номер подписан, номер ушел в печать, через 10 часов он появится на прилавках, или через два дня, если речь идет о журнале, в какой-то момент можно выдохнуть и задуматься о том, что делать дальше, — то сейчас никакого такого цикла нет. Все время надо что-то делать и вообще кто быстрее, тот и прав.

О восприятии изданий

Вся эта заточенность под социальные сети, под SMM, под лояльность через подсчет количества лайков, через подписку на аккаунты привела к тому, что люди уже не очень-то воспринимают издание как издание. Действительно всем очевидно, что люди кликают на интересную статью, не всегда понимая, откуда она взялась. А если уж издание называется «Слон» или «Сноб», то для читателя все сливается в одно целое. И еще Colta там же. Все — один большой конгломерат, из которого в фейсбуке на тебя периодически выпрыгивают статьи. В такой ситуации поддерживать какую-то марку, какую-то идеологию, какие-то голос и знание становится очень сложно.

О лонгридах

Есть знаменитый пример того, как должны выглядеть в будущем так называемые лонгриды — это спецпроект «The New York Times» Snow Fall. Такая гигантская мультимедийная штука, из которой на тебя помимо текста выплывают картинки, видео, шумы и так далее. Сейчас в стилистике этого Сноуфола заверстываются материалы Дарьи Асламовой в «Комсомольской правде» про то, как тяжко русским жить в Литве, и какое там фашистское правительство. Подозреваю, что у него есть даже мобильная версия, и все это здорово работает на экране мобильного, как предсказывали эксперты пять лет назад.

О нежурналистике

В ситуации, когда все стало высокотехнологичной пропагандой, есть искушение вообще плюнуть на эту профессию и заняться чем-то близким, но немножко другим. Есть ценностно чуждый мне, но, безусловно, мощный в каких-то своих медийных компетенциях ресурс «Спутник и Погром». Давайте сделаем такой же, но с противоположным идеологическим знаком. То есть, давайте будем просто заниматься откровенной пропагандой. Или давайте вообще на все это плюнем и будем делать какие-то вещи для вечности — «Арзамас». Безусловно, это не журналистские материалы, да и вообще не медийные материалы. Это какие-то книжки в цифровой форме, которые можно поставить на полку и когда-то в вечности к ним вернуться. Тем более, как показывается практика, никакой вечности, в которой ты читал бы потом материалы «Арзамаса», не существует. Это актуально именно для этого времени, когда оказываются невозможными какие-то более сиюминутные, честные и профессиональные журналистские вещи.

Об «информационных пузырях»

Настоящая беда еще глубже — беда в том, что все эти наши дорогие пользователи и мы с вами просто в силу технологического устройства соцсетей загоняем себя в такие «информационные пузыри» из-за того, что мы лайкаем то, что нам нравится, и больше смотрим те аккаунты, которые нам нравятся, но постепенно сеть, будь то Фейсбук, Гугл или что угодно, все больше нам их и показывает. И не показывает то, что нам не нравится. В результате мы оказываемся в таком коконе, в котором есть какой-то набор тем и интерпретаций этих тем, и извне которого до нас чисто технологически ничего не долетает. Иногда в этот кокон влетает какой-нибудь твит Егора Холмогорова, и ты думаешь: «Какой ужас, вот, оказывается, что в жизни бывает!» Но если ты специально не следишь за творчеством этого автора, то может показаться, что вообще и нет таких людей, и нет таких взглядов, и нет таких интерпретаций реальности, и все нормально.

О несостоявшихся журналистских подвигах

А еще появилась довольно популярная позиция: вы знаете, все так сложно, так сложно и непонятно, где правда, а где ложь, и кто сбил самолет, мы никогда не узнаем, поэтому лучше об этом не думать. Такая очень изящная московская интеллигентская отмазка. Но штука-то в том, что самолет кто-то сбил. Его могли сбить с двух разных сторон, и он совершенно точно не сам упал, и на этот вопрос есть ответ, и он один. И миссия журналистов в некотором роде и заключается в том, чтобы дать этот единственно верный ответ. И они его дают. Но дальше тот информационный мир, в котором мы существуем, оказывается устроен так, что этот ответ очень легко не услышать или не заметить, или сделать вид, что это не ответ, а просто одна из версий, а на самом деле все сложно и неоднозначно. И это ловушка, в которую, за редким исключением, проваливаются все блистательные журналистские подвиги.

О несбывшихся надеждах

Тема моей лекции — «Журналистика между “Сегодня” и “Завтра”». «Сегодня» и «Завтра» — две знаковые газеты 90-х годов. Газета «Сегодня» входила в холдинг «Медиа-мост» и была абсолютно блестящим изданием на деньги редактора Гусинского, в котором работал весь цвет журналистики в диапазоне от Сергея Пархоменко до Михаила Леонтьева (тогда разница между ними была не так велика, как сейчас). Казалось, что это наше светлое европейское будущее наряду с газетой «Коммерсантъ», про которую ничего особенно объяснять не надо – она и сейчас в прекрасной форме. Газета «Завтра» наоборот воспринималась как какое-то маргинальное безумие: сидит куча каких-то недобитых коммунистов в окопе и оттуда в ужасной, замшелой, пропагандистской стилистике что-то орет. Есть безумные передовицы Проханова и какой-то коллектив людей: полковник Шурыгин, журналист Бородай, карикатурист Геннадий Животов, которые пишут совершенно оголтелый пропагандистский бред. Казалось, что есть профессиональное европейское будущее и есть замшелое, отсталое, совковое пропагандистское прошлое. А в результате все вышло ровно наоборот: будущее оказалось совершенно не таким, каким мы его тогда себе представляли. Если смотреть на российский медийный ландшафт сегодня, то выясняется, что стилистика газеты «Завтра», язык газеты «Завтра», система ценностей газеты «Завтра» полностью победили. Все стало газетой «Завтра».

О приспособлении к новым форматам

Все лекции, на которых я рассказывал, как через пять лет мы все будем читать с мобильного телефона, в основном были посвящены тому, как эту корректную, профессиональную, европейскоориентированную журналистику переложить на новые технические средства. Тогда казалось, что проблема заключается в этом: бумага умирает, и надо как-то переползти в новый цифровой мир, не растеряв денег, завоевав новых читателей, перейдя на новые форматы. В результате оказалось, что глобальная газета «Завтра» тоже прекрасно переползла в эти форматы и с помощью государственных денег чувствует себя в них совершенно замечательно. Что SMM «Life News» и те умения, с которыми «Life News» ведет себя в социальных сетях ничуть не хуже, если не превосходит по качеству SMM старой «Ленты.Ру» и вообще кого угодно.

О гибели фактчекинга

Одна из вещей, которая появилась с одной стороны в связи с быстротой и дешевизной распространения информации, а с другой стороны в связи с информационной войной, — это полная гибель фактчекинга. То есть в каком-то прекрасном и совершенном мире существует служба фактчекинга «Нью-Йоркера», который всем людям, упомянутым в материале, звонит по 30 раз и выверяет каждый упомянутый о них факт, но в реальности не то, чтобы фейсбучные пользователи, а уже и большие информационные агентства давно забили на все. История с новостями из Кореи, которая повторяется раз за разом с пугающей частотой, лишний раз это доказывает.

О human touch

Мне кажется, что самыми важными сейчас являются материалы или журналистские стратегии, которые проламывают стенки «информационных пузырей», оказываются значимыми и релевантными для людей с противоположными взглядом на жизнь и разными системами ценностей. Образцовым примером для меня является материал Елены Костюченко про бурятского танкиста. Это какая-то штука, которую прочитали абсолютно все. История, которая тебя захватывает эмоционально. Она очень человеческая. Когда люди, начитавшиеся западных книг про медиаменеджмент, говорят про human touch, они имеют в виду, наверное, что-то более сентиментальное, с сайта AdMe.ru, а тут это не human touch, а какой-то просто удар в лоб. Это история, которую невозможно опровергнуть, потому что вот живой человек, который рассказывает о своих похождениях, причем рассказывает абсолютно неангажированно, с холодным носом. Еще один пример материала, который действует безотказно вне зависимости от того, каких ты убеждений придерживаешься, кому ты ставишь лайки и в каком окопе ты сидишь, – это фотографии Максима Авдеева последнего года. Качество материала сразу видно по тому, что его невозможно прицепить на знамя ни одной из враждующих сторон. Они задают какую-то гораздо более сложную и трехмерную картинку, и в этом их безусловное достоинство.

О новостях на экране блокировки

На чем мы будем читать журналы и газеты через пять лет? У меня есть две гипотезы. Мне кажется, что через пять лет мы будем читать все это, во-первых, в мессенджерах, а, во-вторых, в часах. Уж сколько раз это происходило: когда компания Apple выпускает какой-то предмет, который кажется ненужной глупостью, абсолютной блажью и излишеством. Но проходит пять лет, и оказывается, что именно это и становится каким-то базовым средством коммуникации и донесения информации. Мне искренне кажется, что Apple Watch — это такая тупиковая ветвь эволюции, и уж из этого точно ничего не выйдет. Наверняка они закроют производство года через два, поняв всю бесперспективность. Но при этом я совершенно не удивлюсь, если окажется, что они правы и опять все угадали. На самом деле и в истории с часами, и в истории с мессенджерами, в которые стремительно скатывается весь остальной интернет, вопрос только в одном: а как выглядят вот эти новости, эти журналистские материалы в каком-то формате маленькой картинки или маленького сообщения. Уже сейчас, если вы себе настроили в «Медузе», в «Guardian», в «New York Times» или где угодно push-уведомления, то основным интерфейсом, в котором вы взаимодействуете с новостями, оказывается даже не экран вашего мобильного телефона, а экран блокировки. Если телефон у вас лежит в кармане некоторое время, то потом вы читаете все новости, не включая его. И это ровно те новости, которые будут вылетать и точно так же высвечиваться на ваших экранах, и те же новости, которые будут появляться в каком-то виде в этих часах.

О базовых ценностях

Эти вишенки на торте: часы, дроны, издание Vox со своим human touch и прочими достоинствами – все это не отменяет традиционных журналистских добродетелей. Это приемы, которые должны знать свое место, не заменяя базу, которая есть в этой профессии. Я абсолютно убежден, что независимо от того, какой период мы сейчас переживаем, насколько газета «Завтра» со своей стилистикой и системой ценностей пожрала все вокруг, куда переезжают редакции и какими методами обхода блокировок они пользуются, все равно база остается той же самой.

Софья Урманчеева

Mediakritika.by

Фото: Журнал Афиша

Эдуард Сагалаев – мэтр российского медиабизнеса. Эдуард Михайлович возглавляет НАТ, является членом Академии российского телевидения и за свою долгую творческую карьеру получил множество званий и наград. Благодаря его работе российский медиабизнес получает возможность защищать и отстаивать свои интересы на самом высоком государственном уровне.

Эдуард Михайлович Сагалаев дал интервью программе «СМИ XXI век» и телеведущему Николаю Пивненко на телеканале «Онлайн ТВ». Предлагаем вам некоторые отрывки из интервью и полную версию разговора, посвященного главным тенденциями в отечественных и мировых СМИ.

Может ли журналист изменить ход истории?

- Может. Конечно, не каждый. Но возьмем, например, Дмитрия Киселева. Он небесспорная фигура, да. Но он человек, который по-настоящему влияет на общественное настроение и мнение людей. Наличие его в санкционных списках Запада в каком-то смысле определенное признание его влияния. И таких людей, которые могут влиять на ситуацию в стране, достаточно на нашем телевидении.

А почему так получается, что телеведущий оказывает такое влияние?

- Специфика профессии телевизионного журналиста в том, что он разговаривает с колоссальной аудиторией. Это само по себе дает невероятный драйв человеку, невероятную самооценку. Человека узнают на улице, с ним считаются и это очень важный элемент профессии. Вот если он теряет ее... Для многих тележурналистов это катастрофа. Поэтому сама возможность выходить в эфир и работать на телевидении дает… колоссальную духовную привилегию.

И пользоваться этой привилегией может не только сам журналист. Власти, например, выгодно иметь журналистов, которые бы выгодно о ней рассказывали? Как быть в таком случае журналисту?

- Это очень непросто. Я, например, стоял перед таким выбором в свое время, когда работал в передаче «7 дней». Это была первая итоговая программа в Советском Союзе, она выходила раз в неделю в 21 час. Я был одним из ведущих этой программы.

Когда эту программу закрыли решением Политбюро ЦК КПСС с циничной формулировкой «восстановить воскресную программу «Время», это произошло из-за того, что мы показывали сюжеты о межнациональных конфликтах, мой выбор был такой – я ушел с телевидения вообще.

Интересы какого количества телевизионных каналов вы представляете в НАТ?

-1500 каналов, не считая мелких муниципальных.

Есть каналы, которые говорят, что всё и везде хорошо, а есть телеканалы, где противоположная точка зрения, всё плохо. Как сделать телеканал, на котором был бы баланс взглядов?

- Баланс есть. Он выстраивается, если вы будете разные каналы смотреть и думать. Тогда баланс выстраивается. Хочешь – смотри «Дождь», хочешь – смотри «НТВ» и так далее. Вот тогда вырисовывается какая-то картина мира.

Плюс у нас есть еще возможности интернета. И это вообще отдельная история. Я вот с восхищением узнал о возможностях вашего «Сетевизора». Это меня потрясло. Мне казалось, я хорошо понимаю технологии телевидения, хотя это не моя профессия и я гуманитарий, но то, что я узнал – это будущее.

Продукт телевизионный сейчас программируется специалистами, но совсем скоро люди сами будут это делать. Пока это выглядит примитивно, через переключения кнопок на пульте.

Есть цензура на российском телевидении?

- Цензуры нет, а самоцензура – есть. Безусловно. Есть даже разновидность самоцензуры на нашем телевидении – люди, которые делают только то, что выгодно. А это гораздо хуже, чем самоцензура.

Какое будущее ждет телевидение?

- Будущее телевидения зависит во многом от технологий. Будет очень много каналов и человек сможет выбирать то, что он хочет. Но влияние на человека телевидение сохранится, от него будут по-прежнему зависеть привычки, пристрастия и представления о мире. Не могу сказать хорошо это или плохо.

Мечтаю о том, чтобы телевидение было по возможности объективным и просвещало людей. Я сторонник просветительского телевидения. Надеюсь, что телевидение вернет себе эту функцию.

Алексей Зверев по материалам интервью. Текст не является дословной расшифровкой программы.

Фото: скриншот программы

Полная версия интервью в видеофайле.

Интернет-СМИ через 10 лет: попытка прогноза

Конечно, все предугадать невозможно: ну кто, например, мог еще зимой 2010 года, когда только появился планшет Apple iPad, предвидеть, что подобные ему устройства всего несколько лет спустя станут одним из основных инструментов медиапотребления. Или вот другой пример – недавнее интервью главного редактора «Эхо Москвы» Алексея Венедиктова газете «Московский комсомолец». Цитата оттуда: «Вы знаете, я ведь был первым, кто в 1997 году завел сайт “Эха Москвы”. У нас в интернете возник первый сайт традиционных медиа. Надо мной все смеялись и говорили: “Это игрушка Венедиктова”. Или: “Венедиктов сошел с ума. У него слетела крыша”. Какой сайт – мы великое радио! Я говорил: “Ребята, это будущее”».

Так или иначе, модель медиапотребления меняется – а вслед за ней меняется и структура СМИ, меняется сама суть работы журналиста, меняется роль медиа в обществе. Пока – достаточно условно – можно выделить два базовых направления перемен: технологические изменения и перемены, которые касаются роли и места журналиста. Рассмотрим оба этих направления.

Технологические изменения

Наступление «новых технологических медиа» идет прямо сейчас. И идет оно на «социальном» «фронте». Фото-сервис Instagram вслед за Twitter и YouTube запустил собственную новостную ленту. Суть инновации в том, что теперь в обновляющейся вкладке Explore пользователь будет видеть подборку новостных фотографий и видео. Материалы будут отбираться по количеству просмотров, лайков, комментариев и времени публикации. При этом функция поиска позволяет находить фото и видео по месту, людям и хэштегам. Как указывается в блоге сервиса, «Это позволит 300 млн наших пользователей лучше ориентироваться в 70 млн фотографий и видео, ежедневно загружаемых в Instagram».

Нововведение прокомментировал гендиректор Instagram Кевин Систром, отметивший, что повсеместно распространившиеся смартфоны с камерами кардинально изменили сам процесс работы медиа. «Люди жаждут узнать то, что происходит в мире прямо сейчас, – говорит Систром. – И социальные медиа, и обычные СМИ борются за одно и то же – время, за которое они смогут донести срочные новости до пользователя. … Я могу получить самую полную информацию с помощью фотографий пользователей с места событий».

То же самое медийное поле сейчас активно окучивает и другая интернет-компания – Twitter. Недавно этот сервис добавил возможность публикации фото и видео. Вектор развития очевиден: Twitter купил стартапы Meerkat и Periscope, которые специализируются на прямых видеотрансляциях через смартфоны. Также уже объявлено, что скоро в Twitter появится кнопка доступа к важнейшим новостным событиям с обновлением в реальном времени. Контент для новостной ленты будет отбирать специально сформированная профессиональная редакция.

В то же время YouTube запустил собственный новостной канал Newswire. Его менеджеры заявили, что пользовательское видео и так постоянно используются СМИ, поэтому в Newswire будут поступать обновляемые в реальном времени видео с места событий. Ролики для канала будет отбирать редакция Storyful.

Напомню, что YouTube и Instagram принадлежат, соответственно, Google и Facebook. То есть налицо тенденция: крупнейшие интернет-компании, стараясь увеличить число и «вовлеченность» пользователей, плавно трансформируются в медиаресурсы – и начинают конкурировать на рынке новостного контента с традиционными онлайн-СМИ. (Обратите внимание: фраза «традиционные онлайн-СМИ» уже не воспринимается как оксюморон. Хотя еще лет пять-семь назад все было совершенно иначе.)

В самом деле, за последние 10 лет лавинообразное распространение смартфонов – этих «компьютеров в кармане» – серьезно поменяло «социальную базу» источников информации. Одновременно происходил бурный рост пользовательской аудитории соцсетей. И в какой-то момент соцсети и смартфоны «нашли друг друга». Горячие события стали транслироваться в соцсетях в режиме реального времени. Яркий пример – события 26 июня в Тунисе, в городе Сус, где мусульмане расстреляли десятки человек, напав на отели с туристами. Вот цитаты из «Газеты.Ru» в тот день: «15.44 Русскоговорящий турист выкладывает в инстаграм фотографии из Суса. Значит, там есть наши соотечественники. … 15.33 Туристы попрятались по номерам в отелях и баррикадируются. Они пододвигают к дверям матрасы, тумбочки и столы. Отдыхающий из Англии по имени Джон Йоман разместил в соцсетях фотографию своего номера – вход в его номер перекрыт матрасом и стулом».

Чуть позднее появилось и видео – тоже снятое очевидцем событий на смартфон.

Как видим, даже сверхоперативные интернет-СМИ оказались вынуждены лишь ретранслировать на своих страницах контент, который поставляли в Сеть непосредственные очевидцы «теракта в прямом эфире». Было бы странно, если бы интернет-гиганты не постарались заработать на этой новой реальности. И, как видим, они это делают.

Красноречивые цифры

Как гласит исследование Ericsson Mobility Report, к 2020 году на Земле будет 26 млрд устройств с доступом к интернету и 6,1 млрд пользователей смартфонов, а мобильный интернет-доступ охватит 90% территории планеты. При этом 80% новых подключений к мобильной сети придется на развивающиеся страны. Для сравнения: в 2014 году в мире насчитывалось 2,6 млрд обладателей смартфонов, а в I квартале 2015 года доля «умных телефонов» в общем объеме продаж мобильников составила 75%. Общее число подключений приблизилось к 7,2 млрд, а уровень проникновения сотовой связи на планете достиг 99%.

Причем сами мобильные сети все более оптимизируются для передачи «тяжелых» данных – в том числе прямых видеотрансляций со смартфонов. Количество подключений к сетям LTE в I квартале 2015-го превысило 108 млн и достигло 2,9 млрд. В ближайшие годы нам обеспечено быстрое увеличение модельного ряда смартфонов и доли LTE-устройств, а также снижение их средней цены. Результат: почти у каждого в кармане будет устройство, посредством которого он сможет обеспечить прямую трансляцию в Сеть всякого значимого события.

В этих условиях задача тех редакций, которые сейчас создают YouTube, Instagram, Twitter и прочие – уже не создавать уникальный контент, а просто разделять, классифицировать создаваемое владельцами смартфонов, выделяя действительно ценные инфоповоды. Проще говоря, надо отделять видеорепортаж о первых шагах ребенка, который гордый папаша транслирует во все соцсети, от одновременно идущего репортажа об очередной террористической атаке.

Конечно, такой сценарий совсем не устраивает традиционные СМИ. И в первую очередь – медиа-гигантов типа Bertelsmann, Thomson Reuters, News Corporation, Bonnier Group или Liberty Media, которые владеют как газетами/журналами, так и теле- и радиостанциями, а также множеством интернет-ресурсов. Именно противодействие медиа-профессионалов сдерживает сегодня медийные амбиции интернет-гигантов.

Например, в Европе Google напоролся на «налог на новости» и вынужден платить медиа-холдингам за использование вводной части новостей в Google News. Понятно, что полноценный контент «Гуглу» использовать вообще не разрешили. То же произошло и с Facebook: от сотрудничества с Цукербергом отказались The New York Times, BuzzFeed, National Geographic и другие крупнейшие СМИ. Не помогло даже личное обещание интернет-бизнесмена делиться доходами от рекламы в новостях.

Такое поведение крупных медиа-групп вполне логично: доходы от рекламы в Facebook и других социальных проектах невысоки, а стоимость производства профессионального контента значительно выше чем у пользовательского. Но в ответ интернет-компании переключились на новостной контент, поступающий от пользователей. И сегодня начинается ожесточенная конкурентная борьба: профессиональные медиа с одной стороны, интернет-гиганты – с другой.

А кто победит – мы как раз через 10 лет и увидим.

Изменения характера работы журналиста

И под давлением новых технологий, и под давлением новых моделей медиа-потребления, и по тысяче других причин – роль профессиональных журналистов в ближайшие годы сильно изменится. По мнению многих экспертов, журналисту предстоит превратиться из «информатора» в коммуникатора.

Года три назад, на международном форуме «Медиа будущего», тогда еще министр связи и массовых коммуникаций России Игорь Щеголев заявил: «Раньше в силу того, что СМИ должны были конкурировать между собой, их было не так много, они с разных сторон описывали одни и те же явления. Сейчас, когда у каждого появится своя ниша, каждый будет очень глубоко погружаться в свою нишу и терять связь со всем остальным. В этом плане роль журналиста радикально, сильно поменяется». По его мнению, в чем-то медиасреда возвращается к средневековой модели, которая существовала до СМИ – когда каждый сам себе формировал персональное информационное поле. Собственно, сегодня это происходит – как в соцсетях (вспомните алгоритм, по которому Facebook показывает сообщения в ленте), так и благодаря возможности подписываться (e-mail-рассылки, RSS) только на те новости, которые интересны лично тебе.

Вообще, точка зрения Игоря Щеголева заслуживает того, чтобы процитировать ее полностью. «Однако в то время были другие связывающие общество вещи – была религия, была государственная власть, которая небольшие объемы информации доводила до всех – все жили в более или менее одном информационном поле. А сейчас мы приблизились к другой грани – информации стало слишком много и СМИ пока не стали таким инструментом, который позволит из разных нитей сплести такую ткань, которая удерживала бы общество воедино. СМИ остались, а связи не осталось», – сказал Щеголев.

По мнению представителей западного медиа-сообщества, «народные новости», тренд к которым был ярко выражен в начале 2000-х, показали свою несостоятельность – в той конкуренции победили профессиональные журналисты. Но в целом роль читателей, зрителей и слушателей в эволюции СМИ в ближайшие годы будет расти. Например, главный редактор Guardian News & Media Алан Расбриджер уверен, что для успеха СМИ в современных условиях нужны два равно важных компонента. Первый – профессиональные журналисты, способные получить эксклюзивную информацию, второй – участие аудитории в развитии СМИ.

«Если вы добьетесь того, что ваш журналист является единственным, кто передает ту или иную информацию, то ваше СМИ сможет выжить в современных условиях, – говорит он. – Наша аудитория – 50 млн человек в месяц, она прирастает на 40% в год. Мы признаем, что если выходить за пределы журналистики, то важно, чтобы аудитория участвовала в этом». При этом Расбриджер четко понимает, как это сделать: по его словам, Guardian сводит на свою платформу все мнения, точки зрения, комментарии, в том числе поступающие от читателей. «Это так называемая мудрость толпы. Не будьте самонадеянными и не думайте, что вы единственные, кто может это делать», – советует главред Guardian.

Не только в Европе, но и в развивающихся странах медиа-эксперты понимают: аудитория должна активнее включаться в создание контента СМИ. Вот, например, что по этому поводу говорит завкафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ, главный редактор сайта «Частный корреспондент» Иван Засурский: «Особенность того, что люди приходят в соцсети, состоит в том, что возникает информационная война всех против всех, в которой представители разных групп больше заинтересованы в подчеркивании лояльности своей группе, сообществу, а не поиску общих точек соприкосновения. Основной формой коммуникации становится информационный конфликт – люди ругаются в комментариях, не соглашаются. … Поэтому сейчас происходит трансформация журналиста от информатора к коммуникатору. Происходит фрагментация аудитории на различные группы, комьюнити, которые не пересекаются. И задачей медиа становится создать ту платформу, на которой хотя бы в зрелищно-конфликтной форме эти противоречия могут драматургическим образом сложиться в какую-то общую судьбу».

Но все же – что будет со СМИ через 10 лет? Здесь мне близка позиция, которую занимает украинский журналист Артем Захарченко, автор практического учебного пособия по интернет-журналистике. «В наше время эпохи контента и формы длятся примерно по 9-10 лет. Они сменяют друг друга не только из-за моды. Когда в течение 10 лет интеллектуалы муссировали тему информационного мусора, неэффективности поиска и донесения информации в Сети – то интернет должен был отреагировать на этот запрос, и создать стройную логическую систему, – пишет Захарченко. – А значит, через два-три года жизнь снова начнет понемногу становиться формалистичной, сосредоточенной на процессе и внешнем, эмоциональном эффекте. И это будет ответ на нынешний страх тотального контроля, на ощущение, что Сеть становится скучной и слишком функциональной. Апогей формализма наступит, очевидно, где-то в 2023-2024 годах».

По мнению эксперта, принципиально новые медиа – если они появятся – будут связаны с технологиями дополненной реальности. А значит, может возникнуть особый формат коммуникации с помощью Google Glass и подобных им гаджетов. Возможно также появление технологии прямого подключения нервной системы человека к Сети.

Из менее страшного – уйдут в небытие медиа, не создающие уникального дизайна для каждой публикуемой статьи. Будет мало просто залить текст и картинки в админку: однообразный контент просто никто не будет читать. Сюда же можно отнести возникновение своеобразного микровидеоблогинга. Пользователи уже не будут смотреть новостные видео по две-три минуты, как мы это делаем сейчас. Специальная программа будет одну за другой демонстрировать разные записи длительностью, скажем, до 14 секунд, склеивая их красивыми перебивками. Это будет похоже на анонс выпуска теленовостей в его начале. Только интерактивный: посмотрев такие микроновости, человек сам решит, хочет ли он узнать больше о какой-то теме.

Денис Лавникевич

Текст и фото Mediakritika.by

Предложенный Михалковым «налог на интернет» остался без поддержки Кремля

Администрация президента не поддерживает законопроект об авторском сборе со всех пользователей Рунета. Это означает, что инициатива, предложенная Российским союзом правообладателей Никиты Михалкова, не будет реализована

Концепция отклонена

Администрация президента не поддерживает инициативу Российского союза правообладателей (РСП), совет которого возглавляет Никита Михалков, о глобальной лицензии. Позиция Кремля, как сообщил РБК источник, близкий к президентской администрации, состоит в том, что эта инициатива не имеет перспективы.

На собственные источники в администрации президента ссылается и собеседник РБК в интернет-индустрии. По его словам, концепция глобальной лицензии отклонена, это решение оформлено уже в виде внутреннего документа. Другой собеседник РБК в интернет-отрасли добавляет, что, по его данным, этот документ был подготовлен еще 17 июня.

На днях в правительство из администрации президента пришел документ, из которого следует, что вопрос о глобальной лицензии был снят с контроля, что, по сути, означает, что этот вопрос больше не актуален, рассказал федеральный чиновник. В секретариате первого вице-премьера Игоря Шувалова отказались от комментариев.

Что такое глобальная лицензия

Российский союз правообладателей Никиты Михалкова в конце 2014 года предложил ввести глобальную лицензию. Под этим подразумевается, что все без исключения пользоват​ели интернета будут платить правообладателям за распространение контента в интернете. Вероятный размер сбора —​ 25 руб. в месяц.

Собирать деньги через операторов связи, предполагается, должна организация по коллективному управлению правами. Она впоследствии распределит средства между правообладателями пропорционально популярности их контента в интернете. Платить хотят обязать всех, кто обладает даже потенциальным доступом в интернет (сим-картой).

Операторы связи, по замыслу авторов, должны будут установить специальную технику, чтобы отследить, какой контент чаще скачивают. Минкультуры оформило эти идеи в законопроект и опубликовало его на сайте regulation.gov.ru в феврале 2015 года. Общественное обсуждение инициатив длилось до конца апреля.

Устали обсуждать

Представитель Российской ассоциации электронных коммуникаций Ирина Левова напоминает, что в разное время негативные отзывы на законопроект уже давали правообладатели, представители интернет-отрасли, телекоммуникационные компании, ФАС, Минкомсвязи, Минюст, Минэкономразвития, а также университеты МГУ и СПбГУ. Профильный комитет Госдумы по информационной политике, по словам Левовой, инициативу Российского союза правообладателей тоже не поддерживает, но решил не писать официальный отзыв.

«Крайне отрицательный отзыв» дал совет при президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, заявил его председатель Михаил Федотов в минувший вторник на круглом столе, посвященном глобальной лицензии. Федотов подчеркнул, что идея «грубо противоречит международным обязательствам России», а сама со себе мысль «собрать денег в виде дополнительного налога», по его мнению, «жульничество».

Обсудить законопроект экспертам поручили на закрытом совещании «открытого правительства» у вице-премьера Игоря Шувалова, которое прошло в середине июня, рассказали РБК два участника встречи. На том совещании присутствовал сам Никита Михалков, министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров, министр культуры Владимир Мединский. Никифоров назвал причины, по которым идея не реализуема. Нужного оборудования на рынке нет, а если и появится, на воплощение идеи понадобится не менее $5 млрд, передают слова министра участники встречи. К тому же идея политически опасна, и об этом свидетельствует опыт Венгрии, где подобная идея вылилась в массовые протесты, говорил тогда же Никифоров.

Мединский, министерство которого разработало законопроект, заявил, что не является горячим поклонником идеи. К тезисам Никифорова он тогда добавил и свой пункт — о том, что глобальная лицензия «дурно повлияет на кинотеатры». Внятных аргументов в пользу законопроекта о глобальной лицензии от представителей РСП участники закрытого совещания не услышали.

За что критикуют глобальную лицензию

Общий негативный отзыв рабочей группы, в которую вошли, как говорится в документе, 90% представителей отраслей медиа и телекоммуникаций,12 мая представил замминистра связи и массовых коммуникаций Алексей Волин. В группу вошли операторы связи («Ростелеком», «ВымпелКом», МТС, «МегаФон», Tele2), представители Российской ассоциации электронных коммуникаций, поисковики «Яндекс» и «Спутник», защищающая правообладателей ассоциация «Интернет-видео», ассоциация разработчиков софта «Российские операционные системы», представители научного сообщества, института «Гипросвязь».

Волин предложил идею «похоронить» и перечислил основные риски, которые она в себе несет.

1. Оборудование для анализа контента, которое, по замыслу РСП, должны устанавливать операторы связи, «на рынке отсутствует» и может появиться не раньше, чем через два-три года.

2. В законопроекте Минкультуры пока не прописано, кто должен финансировать установку этого оборудования. По мнению авторов отзыва документа, если это должен будет делать оператор связи, то это приведет к дополнительным расходам, которые будут окупаться как минимум десять лет. Затраты на такое оборудование и модернизацию сетей в масштабах отрасли, по оценке «Гипросвязи» (занимается проектированием объектов связи и телекоммуникаций), составят от $1 млрд до $5 млрд.

3. Если затраты будут возмещаться за счет сборов с пользователей, правообладатели могут не получить деньги «никогда». По оценке экспертов, сборы составят около 20 млрд руб. в год. Но с учетом амортизации оборудования (его нужно будет полностью обновить через четыре-пять лет) правообладатели не смогут получить деньги.

4. Предложенное техническое решение не обеспечивает достоверность полученной статистики: оборудование не сможет прочесть зашифрованный трафик (10–15% в общем объеме трафика Рунета), трафик, проходящий через анонимайзеры. «В результате оператор связи станет постоянным участником судебных споров (на стороне ответчика) между РСП и правообладателями», — считают авторы документа.

5. Операторы связи рискуют потерять абонентов: из-за невозможности отказаться от глобальной лицензии люди могут отказаться от услуг.

6. Проект противоречит действующим законам, в том числе потенциальное нарушение прав граждан на тайну переписки и защиту частной жизни.

7. Реализация законопроекта нанесет удар по бизнесу легальных онлайн-площадок в связи с «бессмысленностью вложения средств в этот бизнес» в условиях глобальной лицензии, по бизнесу кинотеатров («падение выручки минимум на 30%, закрытие 80% кинотеатров в течение трех месяцев»).

8. Из-за отсутствия конкуренции за зрителя упадет качество контента, также возможно банкротство операторов кабельных и спутниковых систем телевидения — ​исчезнет стимул для развития широкополосных сетей и систем интернет-телевидения (IPTV).

9. Под угрозой находится и бизнес телеканалов: они не смогу​т реализовать вторичное право (право на использование контента именно в интернете), которое уже сегодня составляет «заметную часть прибыли» телевизионных каналов.

Дарья Луганская
РБК

ТЕЛЕреволюция. Стратегия развития телевещания до 2025 года определит, что и на каком экране будем смотреть «сидя на диване, щёлкая каналы». 

Министерство связи и массовых коммуникаций РФ разрабатывает документ, который определит будущее российского телевидения.

Стратегия развития телевещания на период до 2025 года касается таких ключевых вопросов, как тотальный переход на «цифру» и отмена аналогового вещания, некачественный контент и нишевые каналы, проблемы выживания региональных телекомпаний и увеличение доли платных сервисов. Об этом заявил замглавы Минкомсвязи РФ Алексей Волин, перечислив основные пункты будущей стратегии, которая в скором времени будет вынесена на обсуждение.

Мы предложили специалистам в сфере телепроизводства обсудить некоторые тезисы.

«Телевидение становится многоэкранным и многоформатным. Если до сегодняшнего дня задачей государства было создать инфраструктуру цифрового эфирного вещания, то теперь эта задача уже почти выполнена. Новая цель — обеспечить каждому жителю возможность приёма тех каналов, того качества, на те устройства, какие он пожелает».

Игорь Глухих, директор филиала РТРС «Свердловский ОРТПЦ»:

— Я ознакомился с основными пунктами будущей стратегии и хочу сказать, что полностью согласен с ними. Именно так российское и в том числе наше региональное телевидение, на мой взгляд, будет развиваться в ближайшие годы. Сейчас мы завершаем создание федеральной сети цифрового телевидения, наша главная задача — обеспечить каждому жителю области бесплатный доступ к основным телеканалам. Сейчас же многие платят абонентскую плату за спутниковое и кабельное ТВ. Мы хотим, чтобы у людей был выбор: 100 каналов за деньги или 20 бесплатно. Кстати, наряду с общедоступными федеральными мы подключаем мультиплекс развлекательных каналов, куда входят ТНТ, РенТВ, СТС и др. Мы смонтировали 19 передатчиков в Свердловской области, пока вещают только три — в Екатеринбурге, Серове и Асбесте. Остальные мы будем подключать в течение ближайших трёх лет.

«Государство не должно отключать аналоговое вещание. Оно должно и может существовать до тех пор, пока на него будет спрос».

Игорь Глухих:

— Это очень важное решение с точки зрения развития регионального телевидения. Раньше концепция была такова: после масштабного введения «цифры», аналоговое ТВ будут выключать принудительно. Но, прислушавшись к мнению професионального сообщества, государство решило изменить эту концепцию. Взять, к примеру, Областное телевидение с аналоговым вещанием по Уральскому региону. Пока будут желающие смотреть их программы именно в таком качестве и пока компания сама не примет решение, никто их не вытеснит из эфира.

«Ключевым элементом развития телевидения становится контент».

Дмитрий Астрахан, российский режиссёр театра и кино:

— Я привык смотреть телевизор традиционно, по старинке — то есть дома. Использовать различного рода приспособления вроде планшетов и смартфонов не люблю. Сидишь на диване, щелкаешь каналы — нет-нет да что-то вкусное попадётся. Думаю, большинство россиян поступают так же — лёжа на диване и нажимая все кнопки подряд выбирают свой контент из того, что предлагают телевизионщики. А вот предлагать что-то более качественное, конечно, нужно. Ну вот взять хотя бы наши телесериалы, которые пачками снимают. По степени эмоциональности, сценарного и режиссёрского мастерства, по уровню драматургии нам ещё очень далеко до, скажем, канала HBO. Посмотрите их сериалы — это здорово написано, это здорово сыграно и здорово снято. От руководителя канала зависит, чем «кормить» публику: качественным кино или пустой «жвачкой». Это уже на их совести…

«Производство качественного контента обходится дорого. Развитие рынка обеспечат пять-шесть крупных игроков, которые в состоянии тратить миллиарды рублей на контент».

«Сетевому партнёрству приходит конец. В этих условиях региональным каналам надо увеличивать объёмы собственного производства, переходить к синдикации».

Алёна Вугельман, директор телекомпании «Четвёртый канал» (С 1 апреля 2015 года канал работает с федеральным сетевым партнёром «Пятница!»):

— Это «капитан очевидность». Ничего нового в этой стратегии я не увидела. Кроме того, некоторые пункты явно противоречат друг другу. Например, заявление о том, что качественный контент — это дорого, и обеспечить его смогут только пять-шесть крупных игроков. А дальше: регионам надо увеличить собственное производство. Но как, если это дорого? Телевидение всегда — очень дорого. Даже федеральные каналы сокращают новое производство, тот же «Первый канал» показывает снятое год-два назад, о чём недавно говорил Константин Эрнст, и к концу года он останется на старом контенте. Что говорить о регионах? Мне часто звонят и говорят: мы на грани закрытия, рекламные рынки падают, что делать? Да, хорошо строить планы на 10 лет вперёд, до 2025 года. Но за это время очень многое может измениться. Сегодня наша задача — выжить в условиях непростой экономической ситуации. А государство должно не только предлагать нам стратегии развития, но и принимать конкретные меры поддержки. Например, разрешите региональным телевизионщикам бесплатно или на льготных условиях пользоваться советской синематекой или откройте свободный доступ к базам Госфильмофонда. Чтобы не пришлось покупать авторские права у коммерческих структур.

«Спрос на интерактивность. Важное значение будет иметь возможность обратной связи со зрителем».

Алексей Ванченко, ведущий программы «Утренний Экспресс»:

— Согласен. Обратная связь со зрителем всегда была, есть и будет востребованной. Прямой эфир — это всегда более живые, доверительные отношения между зрителем и передачей. С современными технологиями обратная связь становится другой. Появляется та самая интерактивность — возможность изменить программу, заказать что-то другое. Кстати, это и не от хорошей жизни происходит — качество контента на наших каналах оставляет желать лучшего. Я говорю о новых каналах, которые по-явились как грибы после дождя. Мы катимся куда-то вниз…

«Объёмы контента будут нарастать, причём и полупрофессионального. Это приведёт к появлению нишевых каналов, что усилит конкуренцию на рынке».

Ольга Чебыкина, главный редактор телеканала «Малина»:

— Нишевых каналов, рассчитанных на узкую аудиторию, сегодня огромное множество, и будет ещё больше. Люди получают новости из лент в социальных сетях, приходят домой и хотят видеть конкретную информацию – спорт, про охоту-рыбалку или посмотреть ретрофильмы... Будут ли они создавать конкуренцию крупным игрокам? Я не уверена. Телеаудитория сегодня статична, она не увеличивается и не падает. Нишевым тоже приходится бороться за зрителя, но иногда не самым качественным содержанием...

«Несмотря на увеличение количества и доли платных сервисов, для телеканалов главным источником дохода останется реклама».

Ирина ПУДОВКИНА, директор телекомпании «Телекон» (Нижний Тагил):

— Региональные телеканалы испытывают дополнительные сложности: все крупные рекламодатели заходят на этот рынок через федеральные агентства. Местным достаются лишь остатки федеральных денег, а также небольшие суммы, которые можно заработать за счёт местных рекламодателей. Но сейчас, в условиях кризиса, местные компании в три-четыре раза урезали рекламные бюджеты. Безусловно, сильные федеральные партнёры нас спасают. У них хороший контент, понятная целевая аудитория. А это много значит: сейчас все рекламодатели стараются работать, чётко попадая в цель.

«Проблема кадров. Те специалисты, в которых по-настоящему нуждается отрасль, без её участия не появятся. Институт даст базу, специалиста сделают сами каналы».

Борис Лозовский, директор департамента «Факультет журналистики» УрФУ:

— Отрасль всегда предъявляет претензии к журналистам-выпускникам, а поучаствовать в их подготовке не хочет… Я на 100 процентов согласен с заявлением Алексея Волина. Это совместная работа, и сегодня мы в ней особенно нуждаемся: время учёбы сократилось до четырёх лет, у будущих журналистов теперь меньше практики. Те, кто может и хочет работать, приходят в профессию уже на втором курсе. Те, кто четыре года болтается, оказывается «за бортом». Сегодня треть выпускников идут работать по специальности, треть — в смежные профессии, остальные, увы, — кто где…

Алексей Волин назвал 16 пунктов стратегии телевизионного развития в РФ

Министерство связи и массовых коммуникаций Российской Федерации завершает работу над стратегией развития телевещания в стране на период до 2025 года. Об этом на проходящей в Крыму второй общероссийской отраслевой «Конференции кабельной и медиаиндустрии» сообщил замглавы Минкомсвязи России Алексей Волин. Главная задача документа — показать отрасли четкие ориентиры и магистральные пути развития, а также наметить перечень проблем, которые необходимо решить.

По словам Алексея Волина, документ вскоре будет вынесен на обсуждение с экспертами и участниками рынка. Приводим тезисы выступления замглавы Минкомсвязи России, в которых он рассказывает о 16 пунктах стратегии телевизионного развития в РФ.

1. Ключевым элементом развития телевидения становится контент. Выиграет и утвердится на телерынке только тот, кто сможет произвести и показать зрителю интересные и качественные фильмы и передачи, тот, чью продукцию зритель захочет получить.

2. Так как производство качественного контента обходится дорого, осуществить его сможет только ограниченное количество каналов. Поэтому развитие рынка обеспечат пять-шесть крупных игроков, которые в состоянии тратить миллиарды рублей на контент. Они — локомотивы индустрии, они задают стандарты. По сути дела, что хорошо для них, то хорошо и для телевидения. Национального телевидения в России не будет, если не станет крупных игроков.

3. Объемы произведенного контента будут и дальше нарастать, причем, как профессионального так и полупрофессионального, включая пользовательский контент. Это приведет к появлению большого количества нишевых каналов, что в свою очередь усилит конкуренцию на рынке.

4. В стране не будет одного главного способа приема телевизионного сигнала. Зритель будет пользоваться эфирным приемом, доставкой сигнала по кабельным и спутниковым сетям, мобильными платформами и IPТV. Нет и не будет одного главного экрана, на котором смотрят телепередачу. Уже сегодня он и в телеприемнике, и в планшете, и в смартфоне.

Телевидение становится многоэкранным и многоформатным. От этого меняются и задачи государственной политики. Если до сегодняшнего дня задачей государства было создание инфраструктуры цифрового эфирного вещания, которая в состоянии в каждый дом доставить 20 каналов стандартного телевизионного качества, то теперь эта задача уже почти выполнена.

Программа цифрового ТВ завершается. Новая цель звучит иначе: обеспечить каждому жителю возможность приема тех телевизионных каналов, того качества, на те устройства, тем способом, каким он пожелает.

5. Мы уже сегодня вошли в стадию, когда в телевизионной технике не спрос определяет предложение, а наоборот. Вначале придумываются технические новшества, затем их предлагают потребителю. И уже потребитель с разработчиками начинают думать, что с ними делать и как их можно использовать. Зачастую новые технические решения становятся маркетинговыми инструментами и используются для замены телевизоров, антенн или декодеров.

6. У зрителя будет возрастать спрос на многоэкранность и интерактивность. Поэтому важное значение будет иметь возможность обратной связи со зрителем.

7. Телевизионные каналы в новых условиях меняют свое функциональное предназначение. Они из обычных трансляторов превращаются в фабрики контента. При этом они обрастают библиотеками, собственным производством, а зачастую выходят и на рынки кабельных, спутниковых и других услуг. Равно как и крупные операторы начинают формировать свои библиотеки. Таким образом, формируются крупные многопрофильные корпорации.

8. Телевизионные измерения сегодня отстают от основных тенденций развития индустрии. Поэтому в медиаметрии в ближайшее время необходимо учесть весь набор происходящих изменений. С учетом многоэкранности, видимо, измерять уже надо будет не домохозяйство, а каждого зрителя. Внутри одного домохозяйства уже сформировался разный телевизионный просмотр.

9. Мы понимаем, что сетевому партнерству приходит конец. В этих условиях региональным каналам надо увеличивать объемы собственного производства, расширять закупки в библиотеках, переходить к синдикации.

Отдельно перед государством встает вопрос, что делать с частотами. Сегодня лицензией на частоту обладает именно партнерство в лице федерального и местного канала. Как быть, если федеральный партнер «потребует развода и уйдет из семьи»? Сегодня по закону имущество в виде эфирной частоты уходит к государству и выставляется на конкурс. На наш взгляд, здесь может возникнуть противоречие между законом и справедливостью.

10. Мы считаем, что государство не должно отключать аналоговое вещание. В рамках многоукладности и многоформатности, аналоговое вещание должно и может существовать до тех пор, пока на него будет спрос. То есть пока будут желающие оплачивать эту услугу. Оно отомрет естественным путем.

Первым шагом на пути к его исчезновению станет прекращение финансирования со стороны государства распространения аналогового сигнала обязательных общероссийских общедоступных каналов в городах с населением менее 100 тыс. человек после 2018 года. В этих условиях население переключится на мультиплексы, и разница между цифровой и нецифровой картинкой станет очевидной. С увеличением возможных способов доставки сигнала зрителю аналоговое вещание, скорее всего, исчезнет через два года.

11. Государство создает серьезную инфраструктуру, которая открывает широкие возможности для неэфирного кабельного вещания. Речь идет о прокладке волоконно-оптических сетей связи и предоставлении широкополосного доступа в Интернет в населенные пункты численностью свыше 250 человек. Эта программа сильно изменит ландшафт медиапотребления.

12. Проблема всех индустрий сегодня — это проблема кадров. Те специалисты, в которых по-настоящему нуждается отрасль, без ее участия не появятся. Институт даст базу, специалиста сделают сами каналы. И чем дальше, тем больше подготовка кадров будет становиться делом производств. Потому что кроме самих телевизионщиков никто не сможет подготовить тех специалистов, которые им нужны.

13. Тема ближайших лет — это импортозамещение. Доля оборудования может быть средней, программного обеспечения — высокой, оптических каналов связи — низкой. Несмотря на это, в стране начнется производство целого ряда узлов и оборудования. И особенно велик будет спрос на отечественный контент. Этому способствует и закон, разрешающий неэфирным каналам продавать рекламу при условии, что не менее 75% их продукции — отечественного производства.

14. Сегодня особую актуальность приобретает устойчивость системы передачи сигнала, потому что потребителю важна гарантированная и качественная услуга. Все это требует денег и увеличения поступлений на каналы.

15. Будет происходить увеличение доли платных сервисов. Все участники рынка, которые оказывают качественные услуги, будут вынуждены сокращать количество бесплатных сервисов и услуг. Будет реализовываться принцип «хорошо бесплатно не бывает».

16. Несмотря на увеличение количества и доли платных сервисов, для телеканалов главным источником дохода останется реклама. Но при этом внутри самой рекламы тоже будут происходить изменения. Рекламодатель видит, как работает таргетированная реклама в Интернете и при помощи уже появившихся технологий желает распространить таргетирование на рекламу в телевидении.

Областная газета

Фото: Алексей Кунилов 

Канал «ТНТ» теряет монополию на жанр стэндап-комедия, а также нескольких участников свох юмористических проектов. Об этом «МПХХI» рассказала генеральный директор производственной компании «СТС Медиа» StoryFirstProduction Наталья Билан, которая поделилась своими планами относительно новых проектов для каналов «Домашний», «Перец» и «СТС».