Этим текстом я нарушил одно из правил журналистики, о которых собирался писать в нем. Я сорвал дедлайн по его сдаче.

Этот казус заставил меня задуматься о другом свойстве хорошей журналистики — она должна нарушать правила, ломать сложившиеся устои. Не в смысле срыва дедлайнов, конечно, а в смысле оригинальности и нестандартного подхода к своей работе.

Можно сколько угодно заставлять ребенка читать бумажные книги, но он все равно продолжит тянуться к смартфону и игровой приставке. А книги станут объектом его лютой ненависти.

Александр Акопов один из создателей современного российского телевидения и легендарный кинопродюсер, который, как стало известно, выходит из состава акционеров кинокомпании «Амедиа», еще до этих новостей признался GQ, что испытывает ужас перед ленью и в случае чего готов снова стать простым строителем.

О бизнесе

Как ни странно, время в нашем бизнесе сейчас хорошее. Нестабильное финансово, зато есть кадровые подвижки. Приходит поколение людей тридцати-сорока лет, смелых, интересно излагающих сюжеты, хотя и с нехваткой опыта, понимания, как все работает.

О тщеславии и амбициях

Я давно уже не тщеславен. Ставишь формальные задачки, а когда они решены, забываешь этот момент прочувствовать. «О, оказывается, я сделал несколько вещей, которые смотрела вся страна». Себе все уже давно доказано. Это не означает, что дальнейший успех гарантирован. Но вроде как можно делать еще. Не все истории рассказаны. Я, например, еще не сделал мюзикл.

О телевидении

Каждый день смотрю Первый канал. Мне очень нравится, как работает ТНТ, «Россия 24», Russia Today. Да и LifeNews вполне профи. Ну да, папарацци – отдельная профессия: я, наверное, не стал бы вмешиваться в чужую жизнь, но людей, которые это делают, я могу понять. Я считаю, что в журналистике главная движущая сила – любопытство. Поэтому если кто-то готов взобраться по пожарной лестнице и что-то подсмотреть, то здесь возникают морально-этические проблемы, но есть грань, которую грамотный главный редактор всегда в состоянии удержать.

Об информационной войне
В ней, на мой взгляд, в меньшей степени участвуют госканалы. Понятно, что они должны отражать точку зрения основной массы зрителей и некоторые даже точку зрения государства, но сказать, что там не отражены другие мнения, будет неправдой. Они там есть – президенты недружественных стран в эфире каждый день. И при же­ла­нии у вас достаточно материала для самостоятельного анализа. Все это, увы, нехарактерно для так называемых оппозиционных СМИ. Там одностороннее освещение – принцип, который я отношу к непрофессионализму.

О санкциях
В прошлом году мы подписали контракт с HBO. Потом случились известные события. Но ни у одной из сторон не возникло препятствий, мешающих продолжению работы. Больше того, когда мы поняли, что ситуация отражается на нас финансово, то смогли объяснить это партнерам, и они пошли навстречу. Никто не пытался хихикать и говорить: «Сами виноваты».

О личном пространстве
Не хотел бы оказаться на месте продюсеров Sony, чью личную переписку с обзыванием звезд хакеры выложили в открытый доступ. И не хотел бы, чтобы вскрыли переписку актеров или авторов, оценивающих меня. Не ду­маю, что прочитал бы что-то приятное.

О взглядах
Я консерватор. Считаю, что консерватизм – это стремление сохранить то главное, что накоплено конкретной культурой. Или вообще человеческой культурой. Сохранить и не расплескать. Консерватизм, на мой взгляд, – единственное основание для прогресса.

О хулиганстве
В детстве я не был особенным хулиганом: сегодняшним детям мои похождения покажутся несерьезными. На первом курсе института пытался носить длинные волосы. Приехал домой, отец сказал, что не пустит. Я тогда подумал – пошел и подстригся. Решил, что нехорошо огорчать родителей, а похулиганить я успею где-нибудь в другом месте. С годами понял, что отец не то чтобы был неправ.

О правозащитных инициативах
Вот гражданка Чирикова воевала за то, чтобы не резать Химкинский лес: по-моему, чистый идиотизм, на полтора года задержавший развитие важнейшего для Москвы инфраструктурного проекта. Лес – не жалко, лес вырастет. Лес – один из немногих возобновляемых ресурсов. А есть невозобновляемый ресурс – время. Которое люди годами теряли в проб­ках. Из-за Чириковой. Я вот потерял в этих шереметьевских пробках несколько суток жизни. Кто их у меня отнял? Экологи.

О деньгах
Мои отношения с деньгами похожи на отношения большинства советских людей, их Жванецкий описал: «Получают сто двадцать – тратят двести пятьдесят». Я не умею копить, экономить. В какой-то момент я был счастлив обнаружить, что за то, что я умею делать, оказывается, еще и платят. Это было самым приятным открытием в жизни. Впрочем, если бы не платили долго, я вернулся бы к первой профессии – строителя – и, думаю, без работы бы не остался. Я люблю строить.

О воспитании детей
Если оставить за рамками банальности типа «дать любовь», главное – внушить ребенку здоровые амбиции. Одна из главных проблем сегодняшней молодежи – неамбициозность. Когда я вижу молодых людей, говорящих: «Мы пошли обедать» или «Рабочий день закончился, я поехал», то смотрю на них в ужасе.

Об СССР
Ностальгии, конечно, нет. Есть ностальгия по молодости, не больше. Был эксперимент, поставленный нашим народом ради человечества. Было желание людей построить самое справедливое общество. Итоги для нас самих оказались не очень, зато мир взял от СССР все, что в нем было хорошего.

О России
Последние двадцать лет всех беспокоило, сможет ли Россия сама себя накормить. Сейчас все поняли, что сможет. Полно вещей, которые страна способна делать сама. Принципиально, чтобы было двадцать-тридцать массовых наших брендов, которые знает весь мир. Сегодняшний политический режим – такой­ или похожий – кажется мне адекватным для решения этой задачи. Просто сейчас мы двигаем науку в чистом виде. А нужно собрать пятна­дцать ученых, положить на стол бритву «Жиллетт» и сказать: «Пацаны, надо сделать бритву, которая бреет как «Жиллетт» или лучше и продается в количестве миллиарда штук ежегодно. Вот вам два года, миллиард долларов, и, пока не решите задачу, не возвращайтесь». Тогда бы случился прорыв.

О религии
Я советский ин­же­нер, как я могу относиться к религии? Хотя, думаю, есть вещи, находящиеся за пределами человеческого понимания.

О смерти
Страха смерти у меня нет. Причину этого страха я все­гда видел в том, что можно чего-то не успеть в жизни. После того как у меня родился сын, я посадил дерево и построил дом, перестал бояться. Не понимаю тех, кто ценит себя настолько, чтобы всерьез бояться помереть.

Автор: Инна Денисова

GQ
Фото: Слава Филиппов
Стиль: Кирилл Акимо

Субсидии можно будет потратить, в частности, на зарплату сотрудников, аренду транспорта и техники, оплату услуг по предоставлению архивных материалов, приобретение лицензионного программного обеспечения

Депутаты решили предоставить Генпрокуратуре новые возможности по блокировке и закрытию СМИ – как иностранных, так и российских

Это не столько правила журналиста, сколько правила вообще человека из медиа. Да и в целом мои жизненные, во всяком случае – рабочие - правила.

- Непосредственно журналистикой я закончил заниматься лет 15 назад, уйдя в медиа-менеджмент. Причину сформулировал для себя так: наступает время, когда человек должен перестать задавать вопросы и начать на них отвечать. Я ошибался: журналист живет в тебе независимо от того, что ты там себе думаешь. Ты постоянно «делаешь стойку» на людей и темы. Лично я регулярно надоедаю темами репортерам «Русского Репортера» и все время сожалею, что сам не могу поехать куда-то в командировку что-то написать – не за это мне платят.

- Построить в редакции дисциплину – не вопрос, я умею это делать легко и непринужденно. Но на самом деле от хорошего журналиста требуется только соблюдать дедлайны, все остальное – маловажно. Хорошие журналисты – всегда раздолбаи и не надо пытаться на них давить. А вот все остальные службы должны работать, как часы – в этом главный секрет хорошей работы любой редакции.

- Как только в редакции заканчиваются периодические спонтанные пьянки, надо ее закрывать: ничего хорошего эта редакция выдать уже не сможет.

- Медиа-менеджер, если и хочет читать книжки по современному менеджменту, то действовать должен строго вопреки. Например, в редакции невозможно искусственно создать пресловутый командный дух – тим-билдинг, вот эта вот вся хрень. Все служебные отношения здесь должны переводиться в разряд личных – что противоречит нормам и правилам. Но именно и только так возникают редакционные команды.

- Хедхантеры совершенно бесполезны для поиска журналистов. Их надо искать через знакомых, а самый эффективный способ, как ни странно, фейсбук. И еще одно кадровое правило: если нужен надежный человек для того, чтобы методично выполнять что-то нетворческое – бери теток бальзаковского возраста, они не подводят – никогда.

- Все журналисты должны быть уверены, что работают в лучшей редакции страны (региона, города). Или стремиться работать в лучших. «Журналист без амбиций» - это оксюморон. Если вы так не думаете, то лучше прямо сейчас поменять профессию. Нам в этом смысле проще: «Русский Репортер» - действительно, лучший в России журнал.

- Журналист, как ни странно, не должен думать о деньгах. Он должен думать о том, чтобы написать отличный текст или снять супер-репортаж. Деньги и признание обязательно придут - если вы, действительно, хороший журналист. Тем более что конкуренция – опять употребим выражение «как ни странно» - невысока. Но журналисты не бывают богатыми, это тоже надо понимать.

- Объективности – не существует, это выдумка. Журналист должен стремиться не к объективности, но – к правде. Как уж это получится – второй вопрос, но стремиться – должен.

- Обмануть читателя – невозможно. Это не красивые слова, а важный элемент моей профессиональной философии, которую я пытался донести до людей во всех СМИ, которые когда-либо консультировал. Дураков в этом мире вообще довольно мало, это следует понимать каждому журналисту.

- Настоящая, честная, качественная журналистика крайне редко становится бизнесом. В Европе все, без исключений, качественные издания – дотируются. Журналистика – это область искусства, как театр, например, или кино, или картинная галерея. Нам бы тоже пора это, наконец, понять.

- У журналистского образования есть один существенный плюс и один не менее существенный минус. Плюс – это профессиональная тусовка: мы, например, практически с первого курса университета работали в настоящих СМИ. Минус – что это не образование, давайте называть вещи своими именами. Мне, когда это понял, пришлось получать второе. Молодым людям, которые хотят стать журналистами, я бы посоветовал получить любое системное образование – естественное, гуманитарное, техническое – но системное. Главред «Русского Репортера» Виталий Лейбин – химик. Что не помешало ему сделать лучший в стране журнал.

- Это, я знаю, прозвучит пафосно, но журналистика – это не работа, а миссия. И применительно к СМИ, и применительно к отдельному журналисту. Если вы так не считаете, то, значит, вы делаете фиговое СМИ, сами это прекрасно понимаете и просто тупо заколачиваете бабло.

- Журналист не может не быть патриотом. Чтобы профессионально писать о стране, эту страну для начала надо полюбить.

Журдом

Есть правила в журналистике, которые надо соблюдать как правила дорожного движения, и все. В России слишком много плохих журналистов, несмотря на то, что это публичная профессия, где видно каждый промах. Поэтому происходящее похоже либо на полное отсутствие самоуважения, либо на мазохизм. Я напишу про работу источниками.

Если вы работаете с публичными источниками, четко разделяйте издания и сайты, на которые можно положиться, и которые надо перепроверить. Первые - это все официальные сайты ведомств, информагентства и ведущие федеральные СМИ, не запятнавшие себя публикацией непроверенной информации. Остальные требуют перепроверки, особенно если хотите приписать кому-то цитату. Впрочем, перепроверять стоить всех при малейшем подозрении - даже хорошие журналисты ошибаются. Например, если новость идет со ссылкой на сообщение иностранных СМИ, сходите на сайт и прочитайте сами - может быть ошибка в переводе.

Всегда ищите, кто дал информацию первым. Этот поиск внезапно приведет вас к массе открытий, одно из которых - возможность узнать сильно больше и точнее той выжимки, на которую вы наткнулись на просторах интернета. Поэтому всегда читайте и ссылайтесь на первоисточники.

Всегда ссылайтесь на источник информации - рынок все видит. Не надо переписывать новость у коллег и не ставить ссылки.

Всегда сомневайтесь в источнике информации и ищите подтверждения. Есть каноническое про "три подтверждения", я считаю, что их может быть два, если эти два человека не работают в одной организации. Помните, что редко бывает, что информация есть только у одного человека. Любой документ также стоит подтверждения, если только там не стоят все необходимые штампы, подписи и другие удостоверяющие подлинность документа знаки. В случае, если документ вам передал не человек, у которого действительно есть к нему доступ, а «с улицы», документ надо подтверждать. Искусство фотошопа не знает границ.

Не надо бросать все силы на поиск источников среди пресс-секретарей - большинство из них боится любого шороха и совершенно не умеют правильно дружить с журналистами - сливая нужную им информацию, формировать свою повестку у них в головах. Общаться надо непосредственно с акторами или организациями, информационно обслуживающими акторов. Работа пресс-секретаря и так заключается в том чтобы - брейкинг ньюс - с вами работать.

Если вы начали общаться с источником, обладающим высоким уровнем компетенции, нельзя приходить к нему как “чистый лист” - старайтесь стать самому экспертом в том, о чем вы пишете. Это не только поможет общаться с источниками, но и сэкономить массу времени при написании текста.

При этом не надо увлекаться слишком специфической, эксклюзивной информацией для ценителей, которая способна поразить ваше избалованное информацией воображение. Конечный потребитель информации - ваш читатель, и только для него надо работать, разъясняя самые обычные для вас вещи, и зачастую помногу раз.

При этом читатель не идиот, если вы анонсировали ему, что что-то произойдет, а этого не случилось, объясните ему почему. Если вы хорошо делали свою работу, всегда есть интересные причины, почему этого не произошло. Если, конечно, у вас за плечами не жалкое объяснение, что вы не проверили информацию и вам очень жаль. Повторюсь - если вы плохой журналист, перестаньте быть журналистом и займитесь чем-то другим.

Чем “горячее” информация, тем больше нужно времени на проверку. Лучше не написать чуши, чем пропустить важный инсайд.

Всегда проверяйте насколько вообще реализуема в реальной жизни ваша инсайдерская информация. Да, документ может быть, но будет ли он реализован? Если нет, то почему читатель должен потратить время на чтение того, что никогда не будет воплощено в жизнь? Пример: вы можете раздобыть законопроект об изменении конституционного строя в России, который собираются внести незапятнавшие себя абсурдными законопроектами депутаты. Позвоните всем ответственным людям, спросите, что происходит вообще.

Никогда не пытайтесь делать вид, что источник страшно интересен вам как личность, если это не так и он вам нужен только как носитель информации. Гораздо проще объяснить ему, что вы лишь пытаетесь не наврать и хорошо делать свою работу.

Всегда помните, что источник общается с вами либо чтобы манипулировать вами, либо потому что он идиот. Второе, несмотря на всю печальную политическую действительность - вряд ли. Всегда сопоставляйте причины манипуляции с возможностью написать об этом текст и использовать информацию в интересах читателя.

О таких очевидных вещах как никогда не озвучивать свой источник, только если попросил редактор, чтобы оценить важность информации, можно ведь и не говорить, да?

Журдом