Это не столько правила журналиста, сколько правила вообще человека из медиа. Да и в целом мои жизненные, во всяком случае – рабочие - правила.

- Непосредственно журналистикой я закончил заниматься лет 15 назад, уйдя в медиа-менеджмент. Причину сформулировал для себя так: наступает время, когда человек должен перестать задавать вопросы и начать на них отвечать. Я ошибался: журналист живет в тебе независимо от того, что ты там себе думаешь. Ты постоянно «делаешь стойку» на людей и темы. Лично я регулярно надоедаю темами репортерам «Русского Репортера» и все время сожалею, что сам не могу поехать куда-то в командировку что-то написать – не за это мне платят.

- Построить в редакции дисциплину – не вопрос, я умею это делать легко и непринужденно. Но на самом деле от хорошего журналиста требуется только соблюдать дедлайны, все остальное – маловажно. Хорошие журналисты – всегда раздолбаи и не надо пытаться на них давить. А вот все остальные службы должны работать, как часы – в этом главный секрет хорошей работы любой редакции.

- Как только в редакции заканчиваются периодические спонтанные пьянки, надо ее закрывать: ничего хорошего эта редакция выдать уже не сможет.

- Медиа-менеджер, если и хочет читать книжки по современному менеджменту, то действовать должен строго вопреки. Например, в редакции невозможно искусственно создать пресловутый командный дух – тим-билдинг, вот эта вот вся хрень. Все служебные отношения здесь должны переводиться в разряд личных – что противоречит нормам и правилам. Но именно и только так возникают редакционные команды.

- Хедхантеры совершенно бесполезны для поиска журналистов. Их надо искать через знакомых, а самый эффективный способ, как ни странно, фейсбук. И еще одно кадровое правило: если нужен надежный человек для того, чтобы методично выполнять что-то нетворческое – бери теток бальзаковского возраста, они не подводят – никогда.

- Все журналисты должны быть уверены, что работают в лучшей редакции страны (региона, города). Или стремиться работать в лучших. «Журналист без амбиций» - это оксюморон. Если вы так не думаете, то лучше прямо сейчас поменять профессию. Нам в этом смысле проще: «Русский Репортер» - действительно, лучший в России журнал.

- Журналист, как ни странно, не должен думать о деньгах. Он должен думать о том, чтобы написать отличный текст или снять супер-репортаж. Деньги и признание обязательно придут - если вы, действительно, хороший журналист. Тем более что конкуренция – опять употребим выражение «как ни странно» - невысока. Но журналисты не бывают богатыми, это тоже надо понимать.

- Объективности – не существует, это выдумка. Журналист должен стремиться не к объективности, но – к правде. Как уж это получится – второй вопрос, но стремиться – должен.

- Обмануть читателя – невозможно. Это не красивые слова, а важный элемент моей профессиональной философии, которую я пытался донести до людей во всех СМИ, которые когда-либо консультировал. Дураков в этом мире вообще довольно мало, это следует понимать каждому журналисту.

- Настоящая, честная, качественная журналистика крайне редко становится бизнесом. В Европе все, без исключений, качественные издания – дотируются. Журналистика – это область искусства, как театр, например, или кино, или картинная галерея. Нам бы тоже пора это, наконец, понять.

- У журналистского образования есть один существенный плюс и один не менее существенный минус. Плюс – это профессиональная тусовка: мы, например, практически с первого курса университета работали в настоящих СМИ. Минус – что это не образование, давайте называть вещи своими именами. Мне, когда это понял, пришлось получать второе. Молодым людям, которые хотят стать журналистами, я бы посоветовал получить любое системное образование – естественное, гуманитарное, техническое – но системное. Главред «Русского Репортера» Виталий Лейбин – химик. Что не помешало ему сделать лучший в стране журнал.

- Это, я знаю, прозвучит пафосно, но журналистика – это не работа, а миссия. И применительно к СМИ, и применительно к отдельному журналисту. Если вы так не считаете, то, значит, вы делаете фиговое СМИ, сами это прекрасно понимаете и просто тупо заколачиваете бабло.

- Журналист не может не быть патриотом. Чтобы профессионально писать о стране, эту страну для начала надо полюбить.

Журдом

Мало кто знает, но жанр интервью первоначально использовался в глянцевых изданиях. И случилось это лишь в XIX веке. До этого интервью было всего только методом сбора информации, не более.

Но такой простой, на первый взгляд, формат, состоящий из вопросов журналиста и ответов героя, быстро завоевал популярность. Причем такую, что львиная доля лауреатов Пулитцеровской премии получила ее именно за «разговоры».

Разумеется, простота жанра – иллюзия. На самом деле, хорошее интервью начинается задолго до встречи журналиста с героем. А если ваш герой – политик, то подготовка к разговору, равно как и сам разговор, напоминают в равной степени поход по минному полю и допрос с пристрастием.

Журналисту необходимо постоянно держать в голове «генеральную линию» интервью и не дать свести себя с намеченного пути, неоднократно переформулировать вопросы, чтобы добиться правдивого ответа, быть готовым к тому, что у политиков есть свои интересы, которые они будут стараться продвинуть. Ну и, в конце концов, стараться избежать конфликта, не скатываясь при этом к банальным и удобным для политика вопросам.

Так как же построить разговор с политиком, чтобы интервью  получилось удачным?

Все ради аудитории

Первое и главное, о чем журналист должен помнить, собираясь на интервью: все вопросы должны быть интересны его аудитории. При чем не той части, которая обеими руками за политика (они-то его речи изучают довольно внимательно), а, первую очередь, тем, кто его не знает или не поддерживает.

Но, разумеется, это вовсе не значит, что задача журналиста в этом случае сводится к банальным базовым вопросам о программе политика и его амбициях. Удачные вопросы в беседе с политиком – неудобные. Такие, какие задавал, к примеру, во время президентской кампании-2010 Виктор Малишевский.

«Мне интересно попробовать оспорить их тезисы. Ну, или посмотреть туда, куда они точно не хотят смотреть. Каждому кандидату предлагаю ответить на «неудобные вопросы». Это те вопросы, на которые я не знаю, как они ответят. Только и всего (ну, почти). Ничего личного и без обид», - признавалсяжурналист.

При этом «выводить политика на чистую воду» нужно спокойно и уверенно. Эмоции и открытая конфронтация – не лучший способ вести беседу.

Проще – не значит глупее

Часто в разговоре с журналистом политики стараются занять позицию более образованного и осведомленного собеседника, отводя интервьюеру роль неуча, который ничего не понимает в сложившейся ситуации. Слышать от политика фразы типа «Это долго и сложно объяснять, но поверьте…» приходится каждому второму репортеру.

Разумеется, в такой ситуации журналисту не стоит пасовать и отказываться от намеченной линии интервью, как бы этого не хотел собеседник. В такой ситуации лучший вариант – прибегнуть к базовым вопросам журналистики (Кто? Почему? Когда? Где? Что? и Как?), предлагая собеседнику объяснить тему «как для школьника»).

Никто не обязан быть экспертом во всех вопросах, и даже если вы готовились к интервью месяцами. Однако это не означает, что задавая свой вопрос, вы не должны предварительно тезисно изучить тему.

Будьте краткими. И требуйте краткости и четкости ответов от собеседника. Как делает интервьюер в этом ролике.

Сохраняйте трезвый ум и не поддавайтесь эмоциям

Политики на то и политики, чтобы стараться вовлечь собеседника в дискуссию, целью которой будет заманить человека на его привычное поле. Спровоцировать журналиста и заставить его потерять хладнокровие может и тот политик, который сегодня у руля, и тот, кто чувствует себя неуверенно.

Потерять равновесие – бездарно потратить время и силы на интервью. Лучший совет в случае, если назревает конфликт и разговор грозит перерасти в перепалку, - вернуться к списку вопросов.

Помните, что интервью с политиком не имеет ничего общего с дуэлью либо интеллектуальными соревнованиями. Вам не надо «добыть победу любой ценой». Ваша цель – информация, которая нужна аудитории, чтобы лучше понимать, что происходит и какова мотивация политика.

Импровизируйте

Как бы тщательно вы ни готовились к разговору, как бы ни планировали заранее каждый поворот сюжета, живой разговор никогда не обходится без того, чтобы «сценарий» не менялся по ходу.

Если вам повезет (а рано или поздно это случается с большинством интервьюеров), политик даст вам ранее не известную информацию. И просто принять ее как должное и пойти по списку заранее подготовленных вопросов – заранее провальный вариант. Реагировать придется. И реагировать надо вопросами. Но не увлекаться, чтобы в какой-то момент не превратиться в пиарщика собеседника (а, поверьте, они никогда не дадут вам информацию, которая не будет им на руку).

Не идите на сделки

 «Я буду говорить с вами при условии, если…» - фраза, знакомая многим журналистам на постсоветском пространстве.

Это может показаться удивительным, но ситуация выгоды для обеих сторон, называется коррупцией. И ничем иным.

Тем более не стоит соглашаться на заранее срежиссированное интервью. Равно как стоит заранее обговорить с политиком невозможность «отредактировать» его слова и мысли. Никаких визирований после, никаких согласований с его (ее) пресс-секретарем. У политика будет лишь один шанс «произвести впечатление».

Евгений Максимовский

mediakritika.by

Николай Кононов - главный редактор журнала "Секрет фирмы", автор книг "Код Дурова" и "Бог без машины"

Всем редакциям, кроме самых унылых, кажется, что они уникальные и проживают свой сериал Newsroom. Со временем понимаешь, что это признак хорошей команды — но не редкость. Тем не менее, я стараюсь, чтобы коллег не покидало ощущение, что мы делаем важное дело, и пусть оно не высокооплачиваемое, и вредное для здоровья, и в данный момент не сильно влияющее на происходящее, но всё же полезное и поддерживающее силы добра и разума, а не зла и хаоса.

Ценность нас в том, что мы находимся в зоне высокого напряжения, где столетиями производятся социальные эксперименты мирового масштаба. Память, последствия этих опытов зашиты и в нас. Но за счёт работы над собой, школы проверки и анализа информации, контроля над эмоциями надо стараться балансировать между глубоким знанием этого поля и необходимой для его описания отстранённостью.

Я ненавижу ложь, но так было не всегда. Я избегал конфликтов — например, во имя сохранения ценных источников. Но потом полюбил и конфликты, и предельную честность. В профессии она необходима. Следует быть патологически честным. Как игрок в американский футбол должен любить физический контакт, драку, так журналист должен любить спор, состязание аргументов, борьбу за свою позицию.

Но бытовая ложь вредит не только в высоком смысле, во время борьбы за свободу слова и так далее. Иногда не просрать дедлайн, успев проверить все факты, — подвиг. Заранее сказать редактору, что не успеваешь сдать текст вовремя и поставить реалистичное время сдачи — отправная точка в борьбе с враньем.

Если коротко, важно уметь задавать точные вопросы и добиваться исчерпывающих ответов на них.

Автор должен быть любопытным, внимательным и иметь хороший вкус, чтобы разбираться в деталях — какие работают на его историю, какие нет. И, конечно, всё, что вы узнали и не смогли записать на диктофон, быстрее, прямо там, на месте, записывайте в блокнот. Объект нашей охоты — не сами сюжеты, но тектонические, сильные, вечные мотивы, которые за ними стоят. Смотрите глазами писателя.

Меня обвиняют в упрощении всяких бизнес-хитросплетений, но это то же самое, что упрекать Гаспарова за "Занимательную Грецию" или Тынянова за "Пушкина". Сидят люди, годами разбираются в формах копья у воинов или спорят о государственном устройстве Фракии — и вдруг какой-то выскочка запихивает всю цветущую сложность под одну обложку, пишет просто о сложном. Да, это раздражает. Да, не всё можно описать просто. Нет, было бы верно другое: сказать ему спасибо. Он перетолмачивает и популяризирует неудобочитаемые и узкоспециальные вещи.

Справедливо, что я не вхожу в рейтинги медиаменеджеров. Я кто угодно — редактор, автор — но не менеджер. Для ощущения, что я многое значу для своего ремесла, коллег, рынка, мне достаточно делать своё дело и, если набирается какой-то опыт для осмысления, выступать. В идеале ещё писать очерки и книжки и продолжать свои курсы нон-фикшна.

Я печатал и историю, рассказанную в эмодзи, без слов, и колонку, чей смысл был зашифрован акростихом, и другие экспериментальные штуки, но я не самый ловкий редактор. Трабун и Попова ловчее будут, Бахтин тем более (из более опытных) — у людей такого уровня выдумывание нетривиальных трюков поставлено на конвейер.

Парадокс: медиа цветут и разрастаются, а журналистике грозит вымирание. Личная стратегия автора тут, в общем, одна — создавать себе доброе имя, приучать читателя к тому, что вот тот человек, который работает для тебя, разузнаёт любопытные и важные истории и рассказывает их, как никто другой.

Полевые исследования — наш хлеб. Рассказывание историй, за которыми стоит что-то большее, нежели повестка — любая: новостная, национальная — наша обязанность. Надо стремиться рассказывать надвременные истории. Понятно, что они не попадаются часто, но если их не искать — сами на голову не упадут. Я люблю ездить. Работая в Forbes, объездил пол-России.

Следует выходить за пределы локальной повестки уже на этапе выбора темы. Чтение глобальных изданий, понимание, как они смотрят на события, сюжеты, что за ними видят — всё это необходимо для выработки своего взгляда. А свой взгляд — самое ценное, что есть у автора. Читатели покупают необычный взгляд на мир. При условии, конечно, что этот взгляд прочно стоит на фундаменте из фактов, верных умозаключений с ясными посылками и подтверждённых гипотез.

Рецепт выживания бумажных журналов: производите бомбы; производите объекты искусства. Всё остальное — второстепенно. У вас есть месяц (при правильном управлении — два и больше месяцев) на изготовление этих бомб, пулитцеров, сносящих крышу расследований, очерков и чего угодно. У вас есть арт-директор, который должен изобретать странное, но выразительное и совпадающее с нервом времени. И тогда люди будут вас читать, ждать, и, будучи легендой, вы получите шанс диверсифицировать свой бизнес, как это сделал, например, Wired с его конференциями, консалтингом и, да, конечно, сайтом.

Классного автора вы угадаете с одной фразы. Ок, с двух.

Фото и текст Журдом

Этим текстом я нарушил одно из правил журналистики, о которых собирался писать в нем. Я сорвал дедлайн по его сдаче.

Этот казус заставил меня задуматься о другом свойстве хорошей журналистики — она должна нарушать правила, ломать сложившиеся устои. Не в смысле срыва дедлайнов, конечно, а в смысле оригинальности и нестандартного подхода к своей работе.

Можно сколько угодно заставлять ребенка читать бумажные книги, но он все равно продолжит тянуться к смартфону и игровой приставке. А книги станут объектом его лютой ненависти.

Как интернет-пользователи реагируют на тот или иной тип контента? Как добиться от них внимания и, в конечном счете, перехода по ссылке? Что делать для большей эффективности распространения информации в поиске и соцсетях? На эти вопросы отвечает новое исследование Reuters Institute.

Главная страница уходит в прошлое

Все меньшее количество пользователей, потребляющих новостной контент в интернете, делают это через главную страницу СМИ и корпоративного сайта бренда. В США только 36% потребителей находят новости напрямую с главной страницы СМИ или интересующего бренда. 40% делают это через поисковые запросы и 35% - через соцсети.

В целом, интернет является лидирующей площадкой потребления новостей в США. 43% американских пользователей узнают оперативную информацию именно из Сети.

Пользователи не доверяют пользователям

При этом уровень доверия к СМИ и проверенному источнику информации у пользователей в три раза больше, чем к информации частных пользователей Сети. 37% пользователей интернета по всему миру переходят на новость в соцсетях, если она опубликована в группе СМИ или бренда, и лишь 11% - если ссылка опубликована частным лицом.

Новостям в официальных группах брендов пользователи доверяют больше, чем тем же новостям, но размещенным в других группах или рядовыми пользователями. Более 36% пользователей соцсетей переходят на сообщения от брендов, которым доверяют.

Twitter - для новостей, Facebook - для общения

За Twitter закрепилась функция новостной площадки: 62% пользователей во всем мире используют сервис микроблогов для получения оперативной информации о последних событиях. В плане поиска и чтения новостей Twitter значительно опережает Facebook, который чаще используют для общения с друзьями, чем для потреболения новостного контента. Новости в соцсети ищут вдвое меньше людей, чем в сервисе микроблогов – всего 38% пользователей.

Заголовок важнее источника

При выборе контента, на который стоит обратить внимание и перейти по ссылке, решающее значение имеет заголовок, а не качество площадки. Сила бренда не обеспечит переходы пользователей, если подкачал заголовок. В поисковике из-за интересного заголовка новость открывают 51% пользователей США, в соцсетях чуть меньше - 37%.

Именно поэтому таблоиды успешнее в продвижении в Сети, чем бизнес СМИ, но и качественные медиа в последнее время стали уделять внимание "жареным" заголовкам.

Онлайн-видео набирает очки

Онлайн-видео набирает обороты и становится все более популярным видом контента. 23% пользователей во всем мире еженедельно просматривает новостные видео сюжеты. Это на 5% больше, чем в прошлом году, отмечают эксперты.

Интерес к видео контенту Reuters Institute объясняет тем, что этот формат получает все большее распространение в соцмедиа, а новостные редакции специально создают видео контент, адаптированных под интернет.

Самый популярный формат новостного видео – короткие ролики, добавляющие новостному поводу драматичности: их предпочитают 49% пользователей по всему миру.

Фото, текст и графики Sostav

Субсидии можно будет потратить, в частности, на зарплату сотрудников, аренду транспорта и техники, оплату услуг по предоставлению архивных материалов, приобретение лицензионного программного обеспечения

Глава холдинга News Media (владеет LifeNews, газетой «Известия», порталом Super.ru) Арам Габрелянов в 20 пунктах описал свое видение жизни, медиасреды и политические взгляды. Правила своей жизни он опубликовал в Facebook.

Отметим, что орфография и пунктуация автора полностью сохранены.

1. Медиабизнес — это атомная война на выживание. Нельзя победить навечно, нужно выжить и идти к новому проекту.

2. У меня не бывает времени на праздники. Меня ждут новые проекты!

3. Каждый продукт, который ты делаешь, не только прибавляет шрамы на сердце, но и добавляет счастливых минут.

4. Угрозы в адрес моих сотрудников я воспринимаю, как угрозы в адрес моей семьи.

5. Чем ближе мне мой сотрудник, тем больнее я воспринимаю его
уход из команды. Очень часто ушедшие умирают для меня, как люди. Но есть и те, кто уходит и возвращается достойно.

6. Меня совершенно не волнует, что говорят люди, о том что я делаю. Меня может, хоть как-то взволновать, мнение людей, которых я люблю и уважаю.

7. Не может быть идеального продукта. Если ты уверен, что создал идеальный продукт или идеальное СМИ, то тебе пора на пенсию.

8. Есть две вещи на чем не должен экономить руководитель или собственник СМИ — это зарплата талантливых сотрудников и покупка информации. Остальное можно безбожно сокращать и экономить.

9. Борьба за лидерство в СМИ не закончится, пока не закончится жизнь!

10. Джордж Сантаяна был бесконечно прав, когда сказал: «Человек нравственно свободен, если он судит о мире и других людях с бескомпромиссной искренностью».

11. Я ненавижу мотивировать своих сотрудников, они и без меня должны понимать, что Lifenews — это победители и всегда должны быть первыми. Если ты не победитель по натуре, то тебе не к нам!

12. Физически не переношу людей, ворующих из бюджета или у партнеров. Обожаю тех, кто может зарабатывать и делиться со своими сотрудниками и партнерами.

13. Выезжая на задание, сотрудники NewsMedia — уже должны быть победителями в информационной гонке — только такая уверенность может дать возможнось всегда быть первыми.

14. Высшая степень похвалы моего покойного отца о мужчине — он — «хороший мужик». Для меня Путин- «очень хороший мужик». Ни с кем другим я работать не смогу. Не вижу людей во власти, кроме Путина, кого бы я мог так уважать и служить беззаветно!

15. Кто бьется за то, чтобы быть первым в подаче новостей — может проиграть. Кто не бьется — уже проиграл!

16. У нас в холдинге особая этика. Даже если ты супер-журналист типа Семена Пегова или Марата Сайченко, они работают в одной команде и никогда не стараются показать свою особенность.

17. Любите вы меня или не любите, но вам остается признать одно — я единственный в России, кто сам с нуля создал крупный медиахолдинг.

18. Социальные сети обесценили журналистов — середнячков — копипастеров и резко подняли цену талантливых, креативных журналистов с базой собственных источников.

19. Социальные сети дадут хорошо жить только журналистам с интегральными компетенциями.

20. У нас могут отнять все, кроме чести. Честь — это то с чем человек рождается. Честь невозможно отнять, если человек сам от нее не откажется.

Лениздат

Тоня Самсонова - основатель TheQuestion, лондонский корреспондент радиостанции "Эхо Москвы".

Прежде чем начать записывать свои мысли, почитайте чужие.

1. Будьте собой недовольны, постарайтесь себе не нравиться. Прежде чем писать свои мысли, прочитайте чужие. Если вам предстоит говорить в эфире, проведите время за чтением. Не выходите в эфир, не потратив несколько часов на подготовку к разговору.

2. Великовозрастный журналист, совершающий ошибки, мало чем отличается от необразованной девочки, считающей, что ей в силу возраста и смазливости дозволено ошибаться. Интеллектуальный снобизм человека, решившего, что он и так все знает и разбираться ему не нужно, чудовищен. Он подбирает факты, чтобы подкрепить свою позицию. Он забыл, что журналист, как честный исследователь, должен поставить точный вопрос и искать информацию. Чтобы выносить суждения большого ума не надо. Поставить вопрос, знать заранее ответ и подбирать факты, подтверждающие ваши суждения – подлость.

3. Вашу статью прочитало сто тысяч человек, ваш эфир слушают сотни тысяч, но не надо писать для среднестатистического читателя или для большинства. Есть новости, которые делают так, чтобы «последняя доярка в последней деревне их поняла» — это цитата. Писать надо так, чтобы самому образованному и умному среди ваших читателей было интересно вас читать или слушать. Говорите и пишите для умных.

4. Не заводите теплых отношений с теми, от кого вы получаете информацию, не обещайте дружбы, откровенных разговоров, молчания. Честно предупредите тех, с кем вы можете оказаться друзьями, что вы журналист и поэтому при вас не надо обсуждать вещи, которые они не хотели бы прочитать в вашем твиттере или в вашей заметке. Люди, которые приглашают вас на пресс-конференции, светские мероприятия, покататься в машине вечером, выпить по бокалу шампанского – зовут не вас, а через вас хотят что-то рассказать тем, кто вас читает. Поэтому вся информация, которая к вам попала самыми разными способами, принадлежит не вам. Поэтому вы обязаны опубликовать все, что вы знаете и считаете важным. И вы обязаны предупредить людей, которые с вами разговаривают «по душам», о вероятности использования этой нформации в публикации, потому что вы честный журналист. Странно, что они этого не понимали, когда приглашали вас поужинать.

5. Если же вы согласились что-то узнать и пообещали молчать об услышанном – молчите и не рассказывайте никому даже коллегам. Иначе вы перестанете быть не только журналистом, но и честным человеком. Знают двое – знают все. То, что вам рассказали, рано или поздно станет публичным, но узнают об этом не от вас. Тяжело отказаться от радости – опубликовать первым, но вы же дали слово.

6. Если политик, у которого вы брали интервью, доволен вашей публикацией, а ваши вопросы он называл хорошими – вы не журналист, вы сотрудник его пиар-службы. Самое страшное, что можно услышать во время интервью от того, кому вы задаете вопросы, фразу «это хороший вопрос». Если вы действительно хорошо работаете, сначала политики и чиновники будут просить вашего редактора вас уволить, а текст интервью выкинуть, потом они будут воспринимать вас как неизбежное зло, потом начнут вас уважать, потом считать за честь поговорить с вами.

7. Из шестого правила есть исключение, иногда можно молчать, мысленно повторяя «давай, говори, еще, еще» — так бывает, когда человек вдруг потерял всякое ощущение реальности и говорит чудовищные вещи, не отдавая себе отчет. Может быть, он орет на вас, забыв, что ваша камера работает и вы в прямом эфире? – не надо пытаться его остановить.

8. Смысл журналистики – общественный прогресс. Вы пишете, разбираетесь, разоблачаете, думаете и говорите, чтобы общество было эффективнее. Делать жесткое интервью с чиновником имеет смысл в политической системе, где публичная репутация является одним из критериев, определяющих карьеру чиновника. Журналистика такой, какой я ее вижу, имеет смысл в стране с политической конкуренцией и политической системой, в которой общественное мнение влияет на карьеру чиновников и политиков. До какой степени журналистика такой, какой я ее вижу, имеет смысл в нынешней России — большой вопрос. Когда для себя я на него ответила, я уехала в Лондон.

Попробую пояснить:

- Потрясающая работа в сфере расследовательской журналистики – материалы о РЖД и коррупционных схемах Якунина. Мало того что расследование не привело к увольнению, можно предположить, что Якунина не увольняют ровно потому, что существует это расследование. Давно бы уволили, но прогибаться нельзя.

- Публичную репутацию Милонова, Мединского, Кисилева, Соловьева, и других чиновников уже сложно сделать более паршивой, чем она есть сейчас. Но чем хуже их репутация, тем более лояльны они нынешнему политическому режиму, тем больше их шансы сохранить свои должности.

Это не значит, что журналистика с другими целями не имеет смысла в России. Но делать другую журналистику я не умею.

Журдом